Как же все сложно. Когда я читал книги про попаданцев, думал, что у них огромный простор для деятельности. А я – будто по минному полю хожу. Угораздило же меня попасть в ключевое событие создания русской государственности.
Пока я размышлял о своей незавидной участи, зашла сестра и принесла еду. Умила помогла мне сесть за стол возле небольшого слюдяного окна. Завтракая жидкой и пресной кашицей, я слушал щебетание сестрицы о том, что весь город жаждет меня увидеть и удостовериться в добром здравии. После завтрака Умила проводила меня к кровати и удалилась. Не вкусная, но сытная еда меня сморила и я уснул.
Проснулся я от звуков горна и какого-то переполоха у двери.
Мой организм восстановился достаточно, чтобы я не чувствовал слабость и мог самостоятельно передвигаться. Накинув рубаху и надев штаны, я босиком пошел разбираться в происходящем. Во дворе ярко светило солнце. Внезапный выход из полутьмы ослепил меня. Кое-как проморгавшись и привыкнув к дневному светилу, я обозревал интересную картину: широкий двор был усеян валяющимися и постанывающими людьми, прямо передо мной двое воинов заламывали руки мальчишке, явно проигрывая ему в ловкости.
– Что здесь происходит? – это я подал голос, стараясь привлечь внимание.
Возня с мальчишкой прекратилась, люди уставились на меня, как на диво дивное.
– Да вот, лазутчика поймали, Ларс! К тебе пробирался, – подал голос ближайший варяг, – видать думал, что средь бела дня лучше получится черные дела творить.
– Юркий малец, всем двором ловили, – заметил второй.
Люди постепенно приходили в себя. Молчание превратилось в пересуды и шепоток. Воины поставили мальчишку на ноги, держа его за разведенные в сторону руки. Рядом валялся уродливый кинжал. Ножны от него, судя по форме, висели на поясе несостоявшегося убийцы.
– Кто ты? – спросил я у мальца.
Угрюмое молчание парня и зыкнувший взгляд исподлобья сказали мне, что он не очень горит желанием общаться.
– Свяжите и заведите его ко мне, – заявил я и вернулся в дом.
Через минуту два варяга завели связанного мальчишку и встали по бокам от предполагаемого лазутчика. Я сидел на лавке, за столом.
– Кто ты? – повторил я вопрос, – если будешь дальше молчать, то тебя обезглавят, а прежде будут пытать.
Я нагло блефовал, но мне безумно было интересно, зачем этот малой хотел ко мне залезть.
– Приказано было лишить тебя жизни, – получил я ответ.
– Кто приказал?
– Гунульф, твой кровник.
Воины напряглись и нахмурились.
– Что же он сам не пришел? Или труслив для такого?
Мальчишка насупился, не зная что ответить.
– Ладно. А тебе что за резон меня убивать?
– Резон? – не понятно уточнил малец.
Вот так и палятся шпуёны. Вот на кой мне сдалось употреблять явно не русское слово? Это называется: «Еще никогда Штирлиц не был так близок к провалу».
– Зачем тебе меня убивать? – быстро исправился я.
– Дык, да монету сребряную дают за тебя. Гунульф объявил, что тот, кто принесет ему голову твою, получит серебра по весу оной.
Один из викингов достал мечи и приложил к шее мальчишки.
– Может, тогда твою головушку лишим ненужного тебе тела? – с угрозой заявил варяг.
Парень опустил голову, смирившись с судьбой.
– Отпустить его. Пусть идет. Скажешь Гунульфу, что дешево оценил своего врага. Пусть не боится убийц, ведь награда за его голову всего лишь медяк.
По нахмурившемуся виду воинов, им не понравилось мое поведение, но приказ исполнили. Мне трудно объяснить свои действия. Иногда бывают случаи, когда совершая поступок, импульсивно, необдуманно, считаешь его правильным. Это некое внутреннее убеждение правильности.
Мальчишка встал, потер освободившиеся запястья и поклонился.
– Меня зовут Михрютка. Я твой должник.
Малец метнулся к двери и выбежал на улицу. Воины неспешно пошли за ним. Расталкивая крупногабаритных вояк, вбежала Умила и бросилась ко мне.
– Жив! Жив! – зашептала, крепко обнимая, сестра.
Слухи по городу разносятся быстро. Неудавшееся покушение, на фоне траурной церемонии прощания с погибшими, всколыхнуло столицу племени. Умила направлялась ко мне, когда ей сообщили о «покушении». Ей почему-то тоже не понравилось то, что я отпустил мальчишку.