не нравилось, что он подолгу просиживает один в башне
звездочетов, редко ходит в церковь, водится с бродячими
дервишами и принимает у себя пховских хевисбери. Он
прослыл колдуном и чревовещателем, его тайно обвиняли
в отречении от бога и в поклонении дьяволу.
Пастыри церкви и князья завидовали влиянию Чал¬
хии при дворе. Не имея явных улик, они не осмеливались
открыто выступать против любимого воспитателя цареви¬
ча и искусного лекаря, но усиленно интриговали против
него, внушали царице недоверие к нему.
А дело шло к тому, что после воцарения Георгия «На¬
ши Чалхия Пховец несомненно занял бы место первого
советника, если бы не важные события, происшедшие как
в государстве, так и в личной жизни Пховца.
В последние годы царствования Тамар восстали гор¬
ные области — Пхови, Мтиулети и Дидоэти.
До поры до времени жадные руки феодалов не дотя¬
гивались до отдаленных горных уголков, где ютилось
бедное население. Занимаясь охотой и скотоводством,
горцы кормились кое-как, потуже затягивая пояса и ис¬
правно платили подати. На них-то и позарился кахетин¬
ский эристави. Лелея мечту превратить свободолюбивых
горцев в своих крепостных, он сначала пытался привлечь
их уговорами и лживыми посулами. Когда эти попытки
не увенчались успехом, эристави прибег к насилию. Нача¬
лись набеги на селения горцев.
Пховцы, мтиульцы и дидойцы поднялись на борьбу,
устраивали засады в ущельях и теснинах и, не ограничи¬
ваясь обороной, сами стали нападать на кахетинские села.
В дело вмешалась царица Тамар: обуздав зарвавшегося
эристави, она принудила его отказаться от мысли распро¬
странить свое господство на жителей гор. Но ущемила
она и горцев: увеличила подати, стала преследовать пере¬
житки древней языческой религии и силою насаждать
христианство.
27
Царские зодчие начали строить церкви там, где рань¬
ше б^ли языческие капища и молельни. Доставлять ка¬
мень и возводить храмы обязаны были сами горцы.
Строительство каменных церквей в недоступных го¬
рах и ущельях, требовавшее огромных средств и множе¬
ства рабочих рук, тяжелым бременем легло на плечи и
без того бедствовавшего населения. Все это было не под
силу истощенным, обнищавшим горцам. Насильственное
обращение в христианство переполнило чашу терпения.
В горах вспыхнуло восстание.
Чалхия, находясь в столице, употребил все свое влия¬
ние, чтобы защитить горцев от притеснений кахетинско¬
го эристави. И в этом он преуспел. Но когда было решено
обложить племена дополнительной данью и обратить их
в христианство, Чалхия оказался бессилен. Визири даже
не допускали его к царице. Убедившись, что он ничем не
может помочь восставшим, находясь при дворе, Чалхия
ушел в горы и стал во главе непокорных, обнажив меч за
свободу и исконную веру горцев.
В открытую и тайком, днем и ночью повстанцы пре¬
следовали, уничтожали и захватывали в плен проповед¬
ников христианства, сборщиков податей и других царских
посланцев.
Восстание разрасталось, охватывая все новые и новые
области и принимая опасный характер.
Царица Тамар обратилась за помощью к оставшимся
верными трону горским племенам, вместе с тем она бро¬
сила против ослушников крупные отряды, командование
которыми было поручено Иванэ Мхаргрдзели.
Мхаргрдзели поступил хитро: он не пошел прямо на
повстанцев, засевших в неприступных теснинах, а обо¬
шел их с тыла, поднявшись на вершину Хади, возвышав¬
шуюся над пховскими и дидойскими горами.
Все лето царские войска совершали набеги на горские
селения: сжигали и опустошали дома, безжалостно истреб¬
ляли жителей. Силы были неравны, и наконец упорство
повстанцев было сломлено. Горцы, зажатые со всех сто¬
рон, выдали атабеку заложников, обещали повиноваться,
хранить верность престолу, платить подати и исполнять
все повинности.
Самым важным заложником был Чалхия.
Атабек готовил суровую кару вдохновителю и вождю
повстанцев. Однако снисходительность Тамар и заступни¬
28
чество царевича спасли его от казни. Тем более что, нахо¬
дясь в темнице, Чалхия выразил желание постричься в
монахи. Пострижение состоялось в монастыре Джручи.
Но не долго удержался Чалхия в слугах Христовых.
Не по вкусу пришлась ему монастырская жизнь. Он бе¬
жал в горы. Пховцы с радостью и великими почестями
приняли «змеееда», не покидавшего их ни в горе, ни в
радости, и возвели его в хевисбери Лашарской святыни.
Теперь, когда горцы верно служили трону и держались
в повиновении, судьба постриженного в монахи и, как все
думали, окончательно сокрушенного Чалхии никого не
трогала.
Никто не вспоминал о нем до тех пор, пока Тамар была
здорова и благополучно управляла царством. Но шло вре¬
мя, и неведомый недуг поразил царицу. Знаменитые лека¬
ри Востока и Запада были приглашены в столицу для изле¬
чения Тамар. Из разных стран доставлялись всевозможные
снадобья и лекарства. Но все было тщетно. Государыня
угасала.
Тогда ее приближенные и члены царской семьи, а в
первую очередь царевич Лаша, вспомнили о Чалхии Пхов-
це, придворном лекаре, постриженном в монахи.
Мхаргрдзели не желал допускать во дворец «колдуна»
и бывшего главаря бунтовщиков, но, когда последняя на¬
дежда на спасение царицы была потеряна и оставалось
только служить молебны, атабек не мог более препятство¬
вать воле царевича.
Сам Георгий Лаша в сопровождении Шалвы Ахалцихе¬
ли и Турмана Торели поехал в горы за Лашарским хеви¬
сбери.
Нелегко было Чалхии идти во дворец, но, видя горе во¬
спитанника, он без колебаний последовал за ним.
Едва вступив в опочивальню царицы, Чалхия понял,
что его искусство бессильно. Он опоздал, Тамар находи¬
лась уже во власти смерти. Бывший главарь повстанцев
пал на колени перед ее ложем и попросил прощения.
—
Да простит тебя бог! — прошептала Тамар. Она хо¬
тела перекрестить повергнутого ниц Пховца, но рука ее,
бледная, словно воск, безжизненно упала на постель.
Тамар дала знак приблизиться детям — Лаше, с трудом
удерживавшему слезы, и заплаканной Русудан.
Ошеломленный Чалхия, едва держась на ногах, вышел
из покоев царицы.
29
Тамар окружили вельможи. Слабеющим голосом про¬
диктовала она завещание, причастилась и опочила вечным
сном.
Как только жизнь царицы оборвалась, Чалхия покинул
дворец, не дожидаясь погребения.
—
Спишь, Чалхия? — нарушил молчание
Ахалцихели.
—
Не до сна
мне. Думы одолели.
—
О чем же
твои думы, Пховец?
—
Я сегодня
гадал на песке и по
звездам:
тревожные
времена ждут страну нашу.
—
Что ж, царь наш любит беспокойную жизнь.
—
Тогда отчего же не стремится он к бранной славе
и войнам?
—
Он-то стремится, да власти у него маловато.
—
Это как же?
—
А так. Ты, брат, давно в Тбилиси не был, не знаешь,
что происходит. Иванэ Мхаргрдзели еще при жизни Тамар
достались и должность амирспасалара, и звание атабека.
У наследника не осталось почти никакой власти. Он и хо¬
тел бы действовать, но не может самолично объявить войну
и управлять государством. Иванэ же будет воевать только
тогда, когда это прославит его имя. При деятельном царе
он б!удет бездеятелен, ибо успех царя ничего ему не при¬
несет. Вот когда все будут знать, что это он, атабек, добил¬