- Я хотел отвезти тебя куда-нибудь, где никто бы нам не мешал. Разве, можно винить меня за это? Я думал, у нас все получится. А про Виолу с ее коварством забыл напрочь. Однажды она пригрозила, что заставит меня заплатить за то, что я ее отверг. Боюсь, я заплатил за это слишком дорогую цену - чуть было не потерял тебя.
Кэти неуверенно посмотрела ему в лицо. Кажется, он говорил правду.
- Кэти, - прошептал он, - ты скажешь мне, почему убежала? Не только в Сан-Пьетро, но и здесь, в Лондоне? Пожалуйста…
Она не могла ему отказать.
- Мне было больно. Ты лгал мне. Даже признался, что хотел проучить меня. То, что сказала Виола, подтверждало твои слова. Откуда я знала, лжет она или нет?
- Ты могла спросить меня.
Да, могла, если бы не была такой трусихой. Она закрыла глаза.
- Мое тело обезображено шрамом. Я не хотела, чтобы ты знал.
- Ты имеешь в виду тот маленький шрамик у тебя на животе?
Кэти вздрогнула.
- Так ты… ты знал?
Хэйдон крепко сжал ее руку.
- Я увидел его в первый же день - когда ты упала с дерева и порвала рубашку.
- Ты меня пожалел? Отсюда и Тоскана и все прочее?
- Господи упаси! - Он нахмурился. - У тебя абсолютно не поддающаяся восприятию логика. Нет, я тебя не жалел. Я сходил по тебе с ума.
Кэти все еще сомневалась.
- Послушай, тем вечером, во время нашей встречи в саду, я был страшно зол. Я слышал, как ты и Джонас обсуждали меня в бистро за день до этого, а потом мы с тобой поругались на балконе. Я подозревал тебя во всех смертных грехах. Последней вещью, которой мне хотелось бы заниматься тем вечером, был секс. А потом… потом появилась ты. В грязной рубашке. Я чуть было не наехал на тебя и так испугался за твою жизнь, что едва не упал в обморок. Ты представляешь меня в обмороке? Тебе повезло, что я не размазал тебя по стене гаража.
- Правда?
- Правда.
- Почему ты мне об этом не сказал?
- Потому что ты была зла как собака и мечтала меня убить. Или по крайней мере угробить мою машину.
- Почему ты мне не сказал?
- Я не был уверен, что ты хочешь это услышать.
- Что?
- Подумай. Все, что привлекало во мне Виолу, отталкивало тебя. Ты ненавидела мои деньги. Ты называла меня «невеждой и самодовольным идиотом». Однажды мне действительно захотелось заставить тебя ответить за оскорбления, но это был лишь минутный порыв.
- Не нужно оправдываться.
- Не нужно? Как-то я повздорил с Карлой, и она сказала, что я интересуюсь только тем, что могу одеть в пластик.
- Тот фонтан в Сан-Пьетро - не из пластика, - напомнила Кэти. - И ни один невежда не смог бы придумать такой фокус с фонариками.
Хэйдон рассмеялся.
- Я люблю тебя, - сказал он. - Ты потрясающе талантлива и…
- Что ты сказал?
- … ты настоящий художник…
- Перед этим.
- Я люблю тебя, но ты уже об этом знаешь.
- Впервые слышу. Если ты меня любишь, зачем притворялся, будто все это ничего не значит?
- Не хотел привязывать тебя к себе. Ты так молода… И полна энергии. Когда ты стояла передо мной в грязной, порванной рубашке, я вдруг почувствовал себя ужасно старым.
- Ты не старый. Ты опытный. Это мне и нужно, мой милый, очаровательный обманщик.
- Кэти… - хрипло сказал Хэйдон.
Он говорил, что брак - это ловушка; что ж, пора загнать его в ловушку.
Кэти склонилась к нему и зашептала на ухо:
- Женись на мне, или я и вправду тебя убью.
Хэйдон весь затрясся. Кэти подумала было, что от ужаса, но, поняв, что тот беззвучно смеется, смутилась.
- Не смотри на меня так, милая. Это предложение, от которого отказываться опасно, посему… я его принимаю.