– Пф-ф-ф, посмотрите на этого идиота, – ехидно фыркнул Майло, – гадалке верит. Ты же даже не Претендент. Холли-Билли за ним будет гоняться, нет, вы слышали, парни? – поддерживая боса, Тибольд с Ругглом дружно заржали. – Много чести тебе, жирдяй. И впредь не будь таким суеверным, я это не люблю!
Брезгливо взглянув на перепуганного толстяка, Майло мысленно подивился его пугливости. Свен попросился к Претенденту накануне, пообещал отдать всю сумму своего контракта и умолял взять под защиту. Жадный Сальварес не отказался, но и возиться с толстяком не стал, не искал и не ждал после старта у Врат, как остальных завербованных. Майло несколько разочаровался, когда Свен каким-то чудом умудрился догнать его отряд, подумал даже прибить бесполезного толстяка, но пока не стал этого делать – если рядом охотники, массовка пригодится для прикрытия, не зря ее называют «мясо»?
Подумав так, Претендент нервно дернулся и выругался. Вспомнишь охотников – вот и они! На сканере вновь мигнули красные метки. Проблему нужно было решать, по крайней мере выяснить, кто конкретно бродит рядом, ищет их или кого-то еще?
– Так, – вскочив на ноги, быстро распорядился Майло, – мы с Тибольдом идем на разведку, ты караулишь вещи, Руггл. За лагерь отвечаешь головой!
– Понял, босс, – с готовностью кивнул головорез.
– Жирный, ты с нами…
Подумав немного, Майло решился оставить Ругглу оружие – большой охотничий нож. За бесхитростного бандита особо не переживал – такие в спину боссу не бьют. А вот Тибольду Претендент не доверял, поэтому вооружать его не стал бы и при сильной необходимости. Перед уходом он строго указал приспешнику на Дину:
– Смотри, если убежит. И эту, сердобольную, к ней не подпускай!
– Понял-понял. Давайте для надежности на палку зверюшку привяжу, чтоб веревки не погрызла?
– Давай.
Разведчики ушли. Руггл принялся выполнять задуманное. Отсек от ближайшего дерева толстую прямую ветку, на один конец ее привязал веревочную петлю, на другой – еще кусок веревки. Петлю надел зверолюдке на шею, затянул посильнее, чтоб не сняла привязь через голову, вторым концом прикрепил палку к стоящему на краю склона вязу.
– Все, теперь не сбежит.
Дина не проронила больше ни слова. Молча села и застыла, как статуя, будто отгородилась от всего мира невидимой стеной. Шахерезада старалась держаться подальше от остальной компании, но приблизиться к зверолюдке не решалась, слишком уж внушительным оказалось предупреждение Претендента. Нарушишь – пострадают обе.
Трисс, которую утомило все делать по команде, решила скрасить скуку беседой. За неимением других подходящих собеседников, обратилась к Ханне и Ругглу.
– Чего вы такие кислые? Охотников, что ли, испугались?
– А ты будто не боишься? – хмуро буркнул в ответ Руггл.
– А чего мне их бояться? Если и придут, то не за мной.
– Если придут, то за всеми, – сурово оборвал ее парень.
– Ну, ты же у нас такой храбрый, Руггл, ты же меня защитишь, – не стала терять времени блондинка.
– А что мне за это будет?
– Да все, что хочешь, – сладенько улыбнулась Трисс, призывно облизывая губы.
– Ну ты и потаскуха, – произнесла вслух Ханна, брезгливо поморщившись. Сама она немногим отличалась от доступной блондинки и не раз расплачивалась за выгоду телом, но все же была гораздо более избирательной, не разбазаривала себя направо-налево по пустякам. Зевнув, она потерла ладонью ухоженную щечку. – Делайте что хотите, а я лучше вздремну, пока никуда не гонят. Чтобы выглядеть хорошо, надо высыпаться. Столько нервов с этими Играми, даже кожа сохнет.
– Спокойной ночи, дорогая, – язвительно усмехнулась в ответ Трисс, – бедная старушка устала. Иди поспи. А я, знаешь ли, не могу жить без хорошего секса, он нужен мне постоянно, я от него удовольствие получаю. Ты глубоко ошибаешься, если думаешь, что лучше меня. Ты сама потаскуха, а еще – врунья, наверняка ни разу в жизни оргазм не испытала, все притворялась. Небось, с мужиками не везло? Все за богатыми папиками бегала, только они все старые да немощные, вот проблема!
– В отличие от тебя, я себе цену знаю, – со сдержанным ядом парировала Ханна, – не надо всех по себе судить. Если головой не умеешь думать, а только тем, что в трусиках, то и молчи-помалкивай, дуреха.
– Ой, о чем ты вообще? Мы все одинаковые, мы же женщины, что нам еще надо, кроме красивых тряпок, побрякушек, бабла, да хорошего мужика сверху?
– Ты ей это скажи, – рыжая ехидно кивнула на привязанную к дереву зверолюдку.
Трисс тоже взглянула на Дину, насмешливо заломила бровь:
– Да ломается она, цену себе набивает. Сама, небось, спит и видит, как бы под Майло оказаться, сучка.