— Хватит баловаться? — спросила она у вампира, который, похоже, был рупором всей группы.
Красивый вампир уже вытащил из себя болт и бросил его к ее ногам.
— Невоспитанный поступок. Настоящие дамы так не поступают.
— Ну, ты тоже вел себя не совсем по-джентльменски.
Вдали уже чувствовалась близость рассвета. Жаль только, что вампиры не рассыплются в пыль от первого прикосновения лучей — так только в кино бывает. У некоторых вампиров есть гиперчувствительность к свету, но она была готова поставить последний грош, что из этих любой мог бы пройтись под полуденным солнцем.
— Да, правда, — согласился вампир. — Но с тобой рыцарь, который тебя защищает.
— Мне не нужен рыцарь, — ответила она, отлично сознавая, что речь идет не только о физической силе. — Я не королева, которая прячется за спины солдат. Я генерал.
Лицо вампира стало странно спокойным.
— Тогда, — сказал он, — я могу перестать быть джентльменом.
На этот раз она не успела перезарядиться. Бросив арбалет, она стала драться ножами, ударив этого в горло, отбив другого вампира пинком ноги в живот. У нее за спиной Дикон перехватывал вампиров слева, справа, по центру. Но численное превосходство противника никак не позволяло назвать эту драку честной.
Кто бы ни устроил эту засаду, он хотел, чтобы Сара живой не вышла. Зачем?
Она полоснула по шее ближайшего вампира, хлынула кровь, горячая, свежая, тошнотворная. Вампир отшатнулся, хватаясь рукой за горло, она продолжала драться, разбивая ногами коленные чашечки. Что-то обожгло плечо, она ткнула ножом в ухо вампира, решившего превратить ее в буфет.
Тот взвыл и отвалился, а Дикон зарычал, и никогда она не слыхала столь леденящего звука. Он свалил трех очередных бросившихся на нее вампиров, еще двоих отогнал, давая ей возможность выхватить висевший на пояснице пистолет.
— Готова! — крикнула она и стала поливать противника огнем, прикрывая Дикона, чтобы он мог перезарядиться.
Они были еще ближе к дому — и все же недостаточно близко. Если Тим в доме, то он либо ранен, либо убит, либо ему на все плевать — иначе бы он тоже стрелял. А значит, пришло время решительных мер. Саймон дал недвусмысленные инструкции.
Мы ходим по узкой жердочке. Ангелам мы нужны, но если мы окажемся слишком сильны, они с радостью нас сотрут. Калечь вампиров, которых они против тебя вышлют, но не старайся их убить, потому что тогда ты станешь угрозой, а не ценностью.
Проблема была в том, что у вампиров несмертельные раны заживали, и раненые вставали в строй, продолжая свою неустанную — и явно смертельную — атаку.
— Дикон?
— Да.
Он был согласен.
В момент, когда рука Сары потянулась за мини-огнеметом, примотанным к бедру, оказавшегося перед нею вампира поразил нож, перерезавший сонную артерию. Вампир поперхнулся собственной кровью и вывалился из строя атакующих, и другой нож ударил в глаз того вампира, в которого она стреляла первого.
Оба ножа были не ее.
И тут началась стрельба. Ножи слева, стрельба справа.
И очищенный путь к дому. Это с самого начала был наилучший выбор, место, где можно было держать оборону. Но сейчас баланс сил изменился.
— Ты думаешь то же, что и я?
— Бьемся.
Она улыбнулась, сжала в руке второй пистолет из наплечной кобуры и стала стрелять с двух рук.
Через пять минут они стояли спиной к дому, а вампиры, переломанные и окровавленные, оказались зажаты между огнем пистолетов и ножами неизвестного противника. Что-то еще летело на них из-за ограды.
Главный вампир поднял руки ладонями наружу:
— Я сдаюсь!
С общим стоном остальные вампиры — все живые — свалились на землю. Сара не могла поверить.
— Ты думаешь, я тебе так это спущу?
Вампир улыбнулся:
— Политика — очень недобрая госпожа.
— Мне ожидать от вас новых визитов?
— Нет, испытание выдержано. — Он заморгал. Раненый глаз заживал с феноменальной быстротой. — А внутренние процессы Гильдии архангелов мало интересуют.
— Так что это было? Зачем ты пытался меня убить?
— Так было надо. — Пожав плечами, он обернулся к своему войску. — Уходим.
Через пять минут в холодном зимнем рассвете не было видно ни одного вампира. Сара опустила пистолеты и посмотрела на Дикона. Он был окровавлен, куртка в нескольких местах порвана, но потряс ее его взгляд. Он был взбешен.
— Черт побери, Сара, мне не нравится, когда на тебя нападают!
И он ее поцеловал.
Горячий был поцелуй, дикий и манящий… но тут завыла Люси. И кто-то кашлянул.
Сара резко повернулась, вскинув оружие, — и увидела высокую блондинку с длинными волосами, убранными в хвост. В глазах женщины светилось откровенное любопытство, а на теле всюду висели ножи.