Бурлаков появился через несколько минут. Он посетовал на ненормированный рабочий день, свою извечную занятость и все возрастающие аппетиты Ремизова. Тот в ответ строил умильные рожи и прижимал руки к сердцу. Наконец Илья убежал, пообещав к вечеру завтрашнего дня ответить на все интересующие Ремизова вопросы.
И Ремизову ничего не оставалось, кроме как ждать.
КОЛЬЦОВ.
На прошедшей неделе Кольцов дважды встречался с Макаевым: во вторник и в пятницу.
Время поджимало: Макаеву необходимо было как можно быстрее приступить к реализации своих планов. Первоочередная задача — дискредитировать кандидатов, ставленников Берзона.
Это не было стратегической задачей — скорее, первым шагом на пути к поставленной цели. У Макаева не возникал вопрос "через кого сливать компромат?" — Кольцов подходил для этого как нельзя лучше. Он уже однажды выступал по телевидению, давал несколько раз интервью различным газетам; благодаря стараниям Макаева его даже знали в лицо некоторые весьма солидные и влиятельные люди.
Макаев вложил в Кольцова кое-какие усилия и деньги, и теперь мог рассчитывать на равноценную отдачу.
Но перед тем, как вводить в игру Кольцова, необходимо было провести с ним подготовительную работу — чтобы четко представлять, чего от него можно ожидать в дальнейшем.
Поэтому во вторник Макаев пригласил Кольцова к себе домой. В гости.
Подобной чести Кольцов удостаивался впервые: до этого они встречались в офисе фонда, в ресторанах, клубах и загородных домах, но в свою городскую квартиру Макаев его пока ни разу не приглашал.
В назначенный час "Мерседес" Кольцова подъехал к большому сталинскому дому неподалеку от Киевского вокзала. Телохранитель вышел первым, открыл дверь. В просторном парадном их встретили два угрюмых, до синевы выбритых брюнета. Они в знак приветствия кивнули телохранителю, он им также ответил молчаливым кивком. Вместительный лифт с зеркалами на стенках привез Кольцова с телохранителем на пятый этаж. Там на лестничной клетке прогуливался третий брюнет, точная копия первых двух. Увидев гостей, он поднес к губам миниатюрную рацию и что-то негромко сказал. После этого замок щелкнул, и большая тяжелая дверь бесшумно отворилась.
Телохранитель отправился вниз, коротать время с шофером, а Кольцов вошел в квартиру.
Первое, что поразило его — это полы. Точнее, не сами полы, а то, что они были сплошь устланы коврами — толстыми, с длинным ворсом, самых ярких расцветок.
Кольцов снял ботинки и осмотрелся в поисках каких-нибудь домашних тапок, но их нигде не было. Здесь же, в прихожей, стояли туфли хозяина. В туфлях сморщенными комочками лежали черные шелковые носки. Кольцов перевел взгляд на Макаева: тот был в костюме — дорогом, английском, сшитом на заказ — и босиком. Это поразило Кольцова еще больше, чем покрытые коврами полы.
Макаев поймал его удивленный взгляд, еле заметно улыбнулся и сказал:
— Проходи, дорогой, — указывая рукой на комнату.
Кольцов прошел, с интересом глядя по сторонам. Ковры — везде были ковры. Они лежали на полу, на низких широких диванах, ими были увешаны все стены.
На одной из стен красовались сабли, шашки, кинжалы и ятаганы — все старинные, насколько мог понять Кольцов. Хотя он не очень-то разбирался в таких вещах.
В той комнате, куда пригласил его Макаев, стоял огромный стол, сплошь уставленный блюдами и бутылками. Мало того — на низеньких столиках, выстроившихся вереницей вдоль стены, также было полно всяческих яств и напитков. Кольцов даже подумал, что Макаев ждет еще гостей — как минимум человек сорок.
— Я не спросил у тебя, что ты любишь, поэтому пришлось заказывать все подряд, — увидев его замешательство, объяснил Макаев. — Если здесь чего-то не хватает, ты скажи.
— Нет, спасибо, — отозвался Кольцов. — Все очень хорошо.
— Что ты будешь пить? — спросил Макаев. — Водка, коньяк, виски, вино…
— Пожалуй, виски, — помедлив, ответил Кольцов. — "Джонни Уолкер", блэк лейбл, если есть.
— Конечно, — Макаев налил ему виски в большой хрустальный стакан с широким дном, себе — немного вина. — Давай выпьем за то, чтобы мы лучше понимали друг друга. Это сейчас самое главное.