Теперь у похитителя чужих автомобилей и вовсе не осталось никаких шансов. Он пробовал убежать, но Валерий мощной рукой схватил его за воротник и несколько раз энергично встряхнул, а уж потом уложил на асфальт и закрутил руку за спину.
Угонщиком оказался молодой парень лет двадцати трех с половиной.
— Лежи и не дергайся! — грозно сказал Топорков, и парень понял, что он не шутит — сразу затих и обмяк.
— Кто вы такие? — спросил Валерий. — На кого работаете?
— Ни на кого, — сдавленным голосом ответил парень. — Мы сами по себе.
— Зачем хотели угнать мою машину? — продолжал Валерий.
— Покататься, — пытался отвертеться парень.
Валерий усмехнулся:
— Ты сначала заработай на такую машину, а потом уже и катайся. Понял? — он слегка нажал ему на затылок.
Парень оказался строптивым: коротко вскрикнул, поморщился от боли, но все же сказал:
— Да! Разве честным путем на такую машину можно заработать? Только воры да бандиты на этих "Джипах" разъезжают.
Валерий удивился его смелости: такое поведение внушало уважение.
Он отпустил поверженного противника и спросил его с иронией:
— Так ты что же, получается, Робин Гуд? Угоняешь у воров и бандитов дорогие машины?
— Вроде того, — угрюмо ответил парень, растирая ушибленное при падении плечо.
— Тогда давай знакомиться, — протянул ему руку Топорков. — Я — Стреляный.
— Тот самый? — недоверчиво спросил парень и прищурился.
— Тот самый, — подтвердил Топорков. — А почему тебя это удивляет?
— Да уж больно много о тебе всякого рассказывают, — парень пожал протянутую руку. — С трудом верится.
— Вот тебе и раз, — рассмеялся Стреляный. — Почему ж не верится? Вы ведь наверняка угнали уже кучу машин, и никто вас пока не поймал. А я поймал обоих за три минуты, и пожалуйста — ему не верится.
— Я — Француз, а мой друг, который вскрывал твой "Джип" — Корявый, — с достоинством представился парень.
— Откуда такие прозвища? — поинтересовался Валерий.
— Я Француз, потому что кудрявый, а он Корявый, потому что оспой в детстве болел, — пояснил парень.
— Все понятно, — Топорков рассмеялся. — А теперь отвези меня обратно, к моей машине.
— Давай ключи, — согласился Француз.
Топорков отдал ему ключи. Еще пара минут — и они были на месте.
— Вот что, — Стреляный обратился к Французу, — ты уж в следующий раз будь поаккуратнее. Не ровен час, пристрелит кто. Я ведь тоже мог, — он отвернул полу своего пиджака и показал кобуру.
— Да уж я понял, — вздохнул Француз. — Спасибо тебе…
— За что? — удивился Валерий.
— За то, что ты — человек. Настоящий человек, — в глазах у парня показались слезы.
Топорков хлопнул его по плечу:
— Ничего. Ты тоже старайся — и все у тебя получится, — он посмотрел на второго, Корявого. — Что-то очень долго лежит твой друг. Еще простудится. Подхватит простатит. Это просто, — столько искренней заботы и неподдельного участия слышалось в его словах, что Француз еще больше растрогался: это надо же — столько всего пережить на своем веку и остаться таким добрым и чистым человеком. Не каждый так сможет.
Повинуясь внезапно охватившему его чувству, Француз вырвал листок из записной книжки, быстро написал что-то и протянул Топоркову:
— На! Возьми! Если тебе когда-нибудь потребуется наша помощь, то в любое время, днем или ночью, позвони, и мы окажемся рядом. Для нас это будет огромная честь — хоть чем-нибудь быть тебе полезными.
— Хорошо! Спасибо, — Валерий положил бумажку в карман и направился к машине. Сел за руль, завел двигатель, аккуратно вырулил — так, чтобы случайно не наехать на неподвижно лежащее тело Корявого, и устремился в темноту, навстречу судьбе.
"Эх! Такие ребята пропадают! Можно сказать, на дороге валяются," — с досадой подумал Стреляный и на глаза ему навернулись слезы. "Ведь золотые ребята! Что же с ними будет дальше?!"
Он нажал на педаль, и машина понеслась по ночной Москве, разбрызгивая ярко освещенные лужи.
А Француз стоял и долго, долго глядел ему вслед. "Главное в жизни — это быть человеком", — вот какой простой и в то же время очень нелегкий урок преподал ему сегодня этот молодой мужчина, высокий блондин с правильными чертами лица, верный сын Отечества Валерий Топорков.