– Ты знаешь этого дикаря?
– Нет, хозяин, – отвечала знахарка.
– Зачем же ты разговаривала с ним?
– Я обещала следить за всем, что касается гнезда Ласточки, и хотела узнать, откуда он пришел и кто его послал.
– Ну, что ж, узнала?
– Нет! Тот, кто его послал, наложил печать молчания на его язык. Он только сказал, что живет в краале, где-то далеко в горах, и что этот крааль принадлежит одному белому, который держит там свой скот и нескольких жен, но посещает его редко. Остальное я узнаю, когда он отдаст Черному Питу ваш ответ и возвратится сюда за лекарством, которое я обещала приготовить для его больной жены.
– Каким образом ты узнала, что его присылал именно Черный Пит, если он не сказал тебе, кто его послал? – с удивлением спросил Ян.
– Ну, это нетрудно было угадать, – ответила с улыбкой Сигамба. – Я умею по одной нитке добираться до самого клубка.
Ян задумался. Постояв с минуту молча, он снова обратился к знахарке:
– Сигамба, я припоминаю, что где-то раньше видел тебя разговаривающей с этим кафром. Я узнал его по шраму на правой щеке.
– Да, хозяин, хотя я вижу его в первый раз и никогда раньше с ним на говорила, вы уже видели его, – загадочно сказала странная маленькая женщина, пристально глядя на моего мужа своими большими блестящими глазами.
Ян с недоумением взглянул на нее и удивленно пробормотал:
– Как же это могло быть?.. Я не понимаю тебя, Сигамба!
– А припомните тот день, хозяин, когда Ласточка привата меня к вам и просила не прогонять, – сказала Сигамба.
Ян ударил себя по лбу и вскричал:
– Да, да, теперь припоминаю! Я видел тебя разговаривающей с этим кафром именно в твоих собственных глазах.
– Вот и вспомнили, хозяин, – продолжала Сигамба со своей загадочной улыбкой. – Если у меня есть способность отражать в глазах будущее, то вы обладаете даром читать это будущее.
Ян постоял некоторое время в глубокой задумчивости около странной женщины, очевидно, пытаясь понять это необъяснимое явление, потом махнул рукой и молча вышел из кухни.
Стоя в дверях кухни, я видела всю эту сцену и слышала весь разговор. Божусь, что все рассказанное – истинная правда, хотя и не могу объяснить этого в высшей степени загадочного явления.
Опять прошло недели две. Выйдя как-то утром на крыльцо, я увидала полунагого кафра, сидевшего на одной из ступенек крыльца. Он оказался тем самым человеком, который приносил первое письмо.
– Что скажешь? – спросила я дикаря.
– Письмо вашему хозяину, – ответил он, подавая мне запечатанный пакет.
Я взяла письмо, отыскала Яна и попросила его прочесть вслух новое послание Черного Пита.
Ян вскрыл пакет, в котором оказалось письмо следующего содержания:
«Многоуважаемому господину Яну ван-Ботмару.
Я получил ваш ответ и нахожу, что выраженный в нем нехристианский дух едва ли угоден Богу. Повторяю: я желаю не вражды, а самой искренней дружбы, и потому не принимаю ваших резких слов за обиду; мало того – я даже готов исполнить ваше желание – не показываться около вашей фермы, чтобы не подать повода к кровопролитию (да избавит нас от этого Бог). Я люблю вашу дочь; но если она не желает иметь меня своим мужем, мне остается только покориться своей горькой участи и пожелать вашей дочери полного счастья с ее избранником.
Я навсегда покидаю эту сторону и продаю свою ферму. Не желаете ли приобрести ее, если не для себя, то для того, чтобы дать ее в приданое за дочерью? Сообщите мне об этом с подателем сего письма. Прощайте. Да хранит вас Бог!
Пит ван-Воорен».
Наступило время завтрака; все собрались в столовой, и я попросила Яна прочесть Ральфу и Сузи это письмо. Дети наши так и просияли, когда мой муж прочитал им письмо: они думали, что теперь навсегда избавятся от преследований Черного Пита. А что касается меня, то это письмо нисколько не облегчило мне сердца: слишком уж были не в характере Пита такое смирение и такая покорность судьбе!
Мы решили отослать посланного без всякого ответа.
Когда ему объявили об этом, он отправился к Сигамбе. Данное ею лекарство подняло на ноги его жену; в благодарность за это он привел знахарке корову, которая только что отелилась и всю дорогу билась и вырывалась у кафра, желая вернуться назад к своему теленку.
Так как Сигамбе и на этот раз не удалось выведать у посланного, откуда он пришел, то умная женщина придумала очень ловкую штуку с целью добиться своего.
Спустя несколько часов после ухода посланца, она отправилась к дикарям, служившим раньше у нее. Дикари эти очень любили свою бывшую госпожу и, чтобы не разлучаться с нею, поселились вблизи нашей фермы. Сигамба выбрала среди них одного молодого сильного кафра, который был особенно ей предан. Дикаря этого звали Зинти. Он отличался большой наблюдательностью и исполнительностью.
Сигамба приказала ему выследить, куда пойдет корова, которую она решила выпустить на волю, и донести все, что он увидит там, куда приведет его корова. Кафр сразу понял, что от него требуется, и обещал в точности исполнить приказание своей бывшей госпожи.
После этого Сигамба спустила с привязи корову; та с радостным мычанием бросилась бежать с такой скоростью, что Зинти едва мог поспеть за ней.
Таким образом они шли три дня и три ночи. Только по ночам корова останавливалась, чтобы отдохнуть и пощипать травы. Она охотно позволяла кафру доить себя во время остановок. Ее молоко составляло почти единственную пищу Зинти.