— Имя, Анжелина.
Я покрылась мурашками страха.
— Не скажу. Вы убьёте его.
— Вполне вероятно, — и снова усмешка.
Икнув, я кинулась к двери.
— Помогите!
Но и шага сделать не успела, на талии сомкнулись крепкие ладони и рванули на себя.
— Дилайн всё еще под дверью, — прошипел вперемешку с рыком. — Не шуми.
В подтверждении этих слов из коридора донеслось бормотание. Опекун глухо ворчал. Судя по фразам, был удивлён установленной на двери первокурсника сложной защите. Боялась, начнёт стучаться, но тот помялся и убрался восвояси.
Выдохнув, невольно пискнула.
Я же в мужских объятиях. Сжата сильными руками и беззастенчиво льну к горячей груди как последняя дворовая девка. На мне кроме тоненькой сорочки ничего, да и его рубаха не особо успокаивает. Даже сквозь одежду чувствую, какая у Рэна каменная на ощупь грудь. Мускулистая, рельефная. И сам он будто выточен из гладкого мрамора.
— Маг ушел, — просипела. — Пустите.
— Зачем? — Прошептал прямо в рот.
— Мне неприятно, — рванулась от мужчины. Пардон, законного мужа. — И вы неприятны. Особенно, когда являетесь без проса!
Рэн сузил глаза и к удивлению отпустил.
Отскочила, как падший от серебра.
— Давно тут?
— Давно, — ответил, не сводя с меня глаз. Ох уж эти его голодные взгляды… хорошо, что вокруг темно, а то всё лицо пылает, а саму меня колотит лихорадка. — Искала на себе метку ингубуса? Поверь, если печать появится, я первым это почувствую. После обряда мы ощущаем своих иннэ-али.
Он и это видел?
Внутри взметнулась темная магия богов. Все эти недели Унсурэ смирено дремало и вот пробудилось. Грудь опалил нестерпимый жар.
— Подглядывали за мной?
— Я твой муж.
— Вы — негодяй! Требую развода!
— Чтобы потом прямиком угодить в лапы Дилайна? — Бросил зло.
Я замерла. И столько мыслей пронеслось в болезненно горящем разуме, что сделалось дурно.
— Вы мерзавец, мистер Мальер.
— Думай, что хочешь, — демон устало поморщился. — Брачный обряд состоялся, мы связаны. Развод не получишь. По законам Арруана он возможен только после пяти лет совместной жизни. Если в течение этого срока у пары не рождается ребёнок, муж даёт жене свободу.
— Пять лет, — прохрипела, ощущая, как к щекам приливает огонь. Через пять лет я перешагну порог совершеннолетия и вырвусь из-под опеки Дилайна, и это замечательно. Но как, прикажете, быть с демоном? Вдруг он не даст жене развод?
Я поняла, что объята пламенем, когда было слишком поздно. Тело будто подожгли изнутри, ладони воспламенились. Вскрикнув, я полетела на пол.
Представляю, какое мнение муженёк составил о новоявленной супруге.
Я недолго плыла во тьме, а открыв глаза, обнаружила себя в мужских объятиях. Рэн гладил меня по волосам, забирая излишки пламени. На каждое новое прикосновение темная магия в крови послушно откликалась мягким покалыванием и перетекала в его ладони.
— Я буду приходить, когда сочту нужным, — сухо процедил и поднял меня на руки, чтобы уложить в кровать. — И помогать. Даже если считаешь, что этим я тебя унижаю. Ты моя жена, Анжелина. С этим придётся смириться.
Рэн склонился к моему лицу, и я оцепенела.
Даже в подушку вжалась сильней. На что надеюсь?
Реши он прямо сейчас спросить супружеский долг, все равно не смогу сопротивляться. Так и глядела в янтарные глаза, едва дыша, пока он меня внимательно изучал.
Потом отвлеклась на грохот волн, а Рэн исчез. Только что стоял у кровати, и все — вокруг пустота. На секунду показалось, демон слился со снежным сумраком и все так же наблюдает из темноты, но когда присмотрелась, никого не заметила.
Глава 30. Зазеркалье
Принять факт своего внезапного замужества оказалось непросто. И пусть Рэн ничего не требовал и даже перестал появляться, я чувствовала себя в ловушке. С одной стороны — муж, с другой — опекун и где-то рядом могущественный ингубус, который почему-то желает мне смерти.
От постоянных темных мыслей спасалась учёбой.
Последний осенний месяц Ветров сменила суровая зимняя пора. За окнами от заката до рассвета падали пушистые белые хлопья, штормы утихли, зато треснули настоящие северные морозы. Приближались первые полугодовые экзамены. Большинство студентов, правда, думали не о них, а о Рождественском бале и уже даже начинали подбирать наряды и маски, ведь по традиции это будет бал-маскарад.
Я о нарядах пока не вспоминала, мне бы как-нибудь сдать зачёт по физической подготовке.
Ректор по совету дознавателей скрыл от студентов историю Мии Ансур. О том, что темная была донором ингубуса, знали всего несколько человек (в том числе я, хотя на самом деле, знать мне этого не полагалось). Падший изрядно осушил девушку, но каким-то чудом она выжила и теперь шла на поправку в женском крыле лазарета. Поскольку новых нападений не было, жизнь в Академии возвращалась в привычную колею. В коридорах все чаще слышался смех, в уютных нишах уединялись старшекурсники, и мы изредка позволяли себе ходить по одному.
Опекун с напарником по-прежнему расследовали гибель двух человек. Иногда я замечала их плечистые фигуры на лестницах или в переходах и тогда сразу подхватывала вещи и пятилась в противоположном направлении. Хвала духам, Дилайн больше не пытался ко мне пробраться. Не уверена, но думаю дело в демонической защите. Магия Рэна так жестко «излупила» его в тот первый раз, что после этого маг разума решил оставить студента Сатро в покое.
Искренне этому рада, ведь в последнее время загружена сплошными лабораторными и практическими. Почти каждую неделю бегаю на отработки задолженностей по Основам защитных заклинаний, демонологии и Стихийной магии.
Все идёт своим чередом, но иногда, когда совсем этого не жду, я ощущаю Его присутствие рядом. Когда иду с занятий в общежитие или в столовую, или даже по дороге в душевые. В этот момент кольцо на пальце разогревается, и кровавый рубин начинает сиять.
Я оборачиваюсь, хватаюсь глазами за синие тени и различаю Силуэт.
— Рэн? — Голос дрожит. С одной стороны хочу его увидеть, чтобы еще раз объясниться и попросить прощения. А с другой — тело охватывает мучительная лихорадка.
Я слишком резко восприняла нашу связь.
Не следовало обвинять господина Мальера во всех смертных грехах. Вина отравляет мне душу. Всё надеюсь однажды ночью открыть глаза и увидеть мускулистую фигуру с янтарными глазами возле стола, но муж не приходит. А самой идти в лазарет не позволяет проклятая дворянская гордость и вбитые воспитательницами запреты.
Вздохнув, сосредоточилась над котелком с противоядием от сонной немочи.
Уже второй час у нашей группы шёл зачет. Меж столов царственно прохаживалась ослепительно красивая Сильвия Золейман в роскошном атласном платье со снежным кружевом на рукавах и воротничке.
— Замечательно, мисс Монро, — похвалила преподавательница Ксану, когда та подняла руку. — Вы сварили противоядие высшего класса. Ставлю зачёт. Можете идти.
Сокурсница гордо выпрямилась и исчезла.
С уходом девушки, кабинет совсем опустел. За партами остались только я, близнецы Рауль с Эмилем и герцог Винсан. У них в котелках бурлил насыщенный бардовый навар, и это косвенно указывало на то, что противоядие сварено — верно, и только в моём — пузырилась мерзкая темно-коричневая жижа.
— Прекрасно, Ишен. Ты получаешь зачёт. И вы, молодые люди.
Сильвия дождалась, пока парни обменяются довольными улыбками и уйдут, и развернулась ко мне. Коричневая жижа в котелке как специально испустила россыпь зловонных пузырьков.
Золейман скривилась.
— Отвратительно, Эдвард. Не понимаю, в чем причина. Ты всегда прилежно слушаешь, отвечаешь на парах. И вдруг такой результат.
— Дурно спал. — Ответила я. Надо же найти оправдание.
— Бывает, — женщина велела подниматься.
Я начала и тут заметила, как ее холодные глаза скользят по моему обручальному кольцу. Видит украшение?