— Что такое? — С удивлением обернулась.
В заведение входили маги-боевики со старшего курса: растрепанные, раскрасневшиеся, громко хохоча и обмениваясь рукопожатиями.
— Ну, вот, — Эмиль поморщился. — Испортили всё веселье.
— У них закончился экзамен по боевой подготовке. Явились отмечать, — объяснила Ксана и снова уткнулась в кружку.
— Низший с ними. Я не уйду.
— Я тоже, — согласился Рауль.
Я пожала плечами и только хотела сделать новый глоток, как из толпы боевиков прокричали:
— А вот и Хидинс подоспел.
— Опаздываешь, дружище.
— Вы гляньте, гляньте! Он с подружкой.
Меня будто окатили водой из проруби.
По таверне шагал Кай в обнимку с пышногрудой золотоволосой девушкой, облаченной в белую мантию. Она из целителей?
Мельком взглянув на внешность красавицы, которая явно была меня старше, я уставилась на Хидинса. Красивый, весь светится от удовольствия. В глазах пылает волчья желтизна.
Не успел он сесть за стол, девушка прижалась к его губам в поцелуе. Кай охотно обнял девицу за талию и притянул вплотную. Друзья Хидинса издали слитный свист.
Поцелуй, подаренный другой, оцарапал сердце сталью. Должно быть, именно в эти пожирающие морозом обиду и унижение каждый раз окунается Золейман, когда видит меня и Рэна.
Кай по-прежнему целовал золотоволосую под одобрительный свист, не замечая посторонних. Они не прервались даже тогда, когда на стол поставили с десяток кружек полных пенного напитка.
— Силён, — хохотали друзья.
— Эй, имейте совесть, — возмущались другие. — Вы не одни.
Девушка вдруг отпрянула от Хидинса и, глядя в глаза, призывно облизнулась.
— Не всё сразу, дорогой. — И потянулась за кружкой.
Больше смотреть на это не могла и отвернулась. Так или иначе, дружеская атмосфера была испорчена. Эмиль с Раулем мрачно косились на боевиков, а Ксана вообще заинтересовалась симпатичным парнем в углу, который оказывал ей знаки внимания.
— Знаете, — я сделала последний глоток и поднялась, подхватывая сумку. — Мне пора.
Голос дрожал, стоило больших усилий изображать прежнее беззаботное выражение.
Братья насупились:
— Уже?
— Муж скоро вернётся. Не хочу, чтобы волновался.
— Мы проводим, — предложил Эмиль.
Я в этот миг невольно скользнула по Хидинсу взглядом и чуть не взвыла. Целительница переползла к нему на колени и снова жадно целовала под громкий смех.
— Не надо. До Академии пять минут ходьбы. Не пропаду.
Забросив сумку на плечо, я выскочила на заснеженное крыльцо, подставляя разгоряченное лицо холодному ветру. В ушах все еще гремели одобрительные смешки магов-боевиков, наблюдавших за жарким поцелуем сокурсника.
* * *
Студенческий городок напоминал полотно имперского художника. От буйства красок рябило в глазах. Таверны и магические лавки искрились яркой иллюминацией, деревья и кусты украшали фонарики.
Я вдохнула морозный воздух и отругала себя за слабость.
Кай ясно вчера намекнул, что нашей дружбе конец. Мой брак с Киаррэном оскорбил гордого, самовлюбленного сына вождя из клана Ови-Шанор, и он предпочёл забыться с другой. Не мне его винить, мне не упрекать.
Да, дерзкий, жаркий взгляд с переливами желтизны по-прежнему пробуждает внутри огненный вихрь. Улыбка сводит с ума. Пусть общение было коротким, я успела ощутить и привязанность, и симпатию. Теперь же все разлетелось на куски. Кай не бросится за мной вдогонку, не схватит за руку, не прижмёт к себе.
Я вытерла теплые слезы.
Все эти месяцы в Академии друг заглушал мою боль, помогал не сломаться под гнётом неприятелей, а я его оттолкнула. Отобрала шанс на наше общее будущее, хотя догадывалась — оно могло у нас быть.
Вечер постепенно темнел, осыпая аллеи снежной пылью.
Я тихо всхлипнула и велела себе идти быстрее. Боль со временем утихнет. Надо дать сердцу время и перестать грезить несбыточными надеждами.
— Чего такая мрачная? — Прозвучал тихий, вкрадчивый голосок. — Поссорилась с мужем?
Погрузившись в себя, я не заметила, как добрела до кромки парка. Впереди горел фонарь, и под ним мялась Мия Ансур. На тёмной чернело шерстяное пальто, руки она сунула в карманы, пепельные волосы сплела в косу и устроила на плече.
— Привет, — я смахнула капли слёз.
Ансур выписали из женского крыла лазарета аккурат перед началом зимней сессии. Насколько я слышала, все зачёты и экзамены она благополучно сдала.
— С другом, — ответила с запозданием. — Уже не важно.
Мия хмыкнула.
— Кстати, я не поздравила тебя со свадьбой. Понимания и любви.
— Спасибо.
Девушка обвела зимнюю темноту.
— Не боишься ходить одна по темноте?
— А ты? — Спросила и подошла к фонарю. Желтоватое сияние обливало меня и Мию тусклым золотом.
— Я же тёмная. Тьма — мне подруга.
— Наверное, — буркнула, все еще оставаясь в таверне с Каем.
Ансур предложила:
— Пошли?
Мы отправились к подвесному мосту с воздушными перилами. До Академии оставались триста шагов.
— Здорово ты всех провела со сменой внешности, — начала знакомая. — Я когда очнулась на койке, первое, что услышала, как врач с медсестрой обсуждают твой дерзкий ход.
— У меня не было выбора.
— Само собой, — в голосе Мии сверкнули язвительные нотки. — Ты пряталась от опекуна.
— Поступила бы иначе?
— Я? — Ансур громко фыркнула. — Я бы его убила.
— Шутишь?
— Не-а. — Она прошлась пуховой варежкой по снежным ветвям, выпирающим на дорогу. — А чего жалеть обманщика? Угадала, опекун тебя обманул?
— Без зазрения совести. — Я покосилась на некрасивый профиль некромантки.
Худощавую, невысокую девицу окутывало странное облачко, не имевшее ничего общего с ее темным даром. Эта магия была иного порядка — смертоносная и древняя. В миг встречи у фонаря я не обратила на флёр внимания, а теперь заметила и насторожилась.
В подтверждении дурного предчувствия в груди пробудилась искра Унсурэ.
Мы пересекли подвесной мост, освещенный рождественской иллюминацией, и, пройдя парадным входом, вошли в главный холл. Кроме наряженной ели вокруг было пусто. Темная торопливо стянула с шеи теплый шар и бодро поманила на факультет темных искусств.
— Хочешь, кое с кем познакомлю?
Я застыла у перехода, сминая ученическую сумку. Клялась никому не доверять, тогда почему все внутри «тянет» идти за девушкой? Какое-то колдовство?
— С моим парнем. — Мия глубже исчезала в неосвещенном коридоре. — Он там. Пойдём.
Будто одурманенная отправилась следом, не сводя глаз с клочьев густой черноты. С ней что-то не так. Или со мной?
— Знакомьтесь.
Из стены мрака, которая в светлое время являлась арочным переходом в тренировочный зал, выступил Альберт Кастэр.
Сокурсник был в одной шелковой сорочке, брюках и сапогах. Руки сунуты в карманы, губы кривятся от усмешки.
Не дожидаясь приглашения, Мия прильнула к Альберту всем телом и он страстно ее поцеловал. Чуть не вскрикнула, когда облачная мгла Ансур закрутилась в спираль и влилась в тело Альберта.
А еще я поняла, что не могу сдвинуться с места. Ноги приросли к мраморным плитам, будто на них накинули невидимые цепи. Дернула ногой, потом другой — не поддаются. На серых плитах вспыхнула и погасла огненная обездвиживающая гексаграмма.
Сигнальные маяки искрились вдоль стен — протяни руку, подай сигнал и жди спасения. Вот только я не могла шевельнуть и пальцем. Тело было скованно и неподвижно.
Какого Низшего тут происходит?
Альберт тем временем оторвался от губ Ансур и, прижав девицу к боку, посмотрел на меня. Лицо — бледная гипсовая маска, в глазах янтарные сполохи. Испуг, отступивший под напором усталости и непонимания, вновь ударил, сковав горло.