– Должно быть, уже пора обедать, – заметил Роджер.
– А на обед будет пирог с мясом, – облизнулся Джон. – Эгей, а вон и матрос, стоит на часах!
Титти действительно стояла на наблюдательном пункте под высокой сосной. Увидев «Ласточку», она помахала рукой и побежала вниз.
– Помчалась сказать Сьюзен, что мы подплываем, – догадался Роджер.
Пока юнга и капитан совершали рейс в Холли-Хоув, у боцмана и матроса, остававшихся на острове, хватало своих забот. Они сделали небольшую насыпь из крупных булыжников, чтобы можно было зачерпнуть из озера чистой воды с более глубокого места. Еще с насыпи было гораздо удобнее мыть тарелки и чашки. Потом девочки почистили картошку и долго варили ее в кастрюле, время от времени тыкая в картофелины вилкой, чтобы проверить, не готовы ли они. Наконец картошка сделалась рыхлой, как губка. Тогда боцман взялась за приготовление бутербродов и нарезала их целую горку. Обед был готов. Как раз в эту минуту с наблюдательного пункта примчалась Титти и сообщила о приближении «Ласточки». Не останавливаясь, матрос Титти побежала к берегу, чтобы встретить отважных мореплавателей.
– У нас для тебя есть письмо, – крикнул ей Роджер, – и еще одно для Сьюзен. А у твоего пирата есть пушка, и мы ее видели!
– Настоящая пушка? – не поверила Титти.
– Самая настоящая, – заверил капитан Джон.
– Я знала, что он пират! – воскликнула девочка.
Титти потащила в лагерь купальные принадлежности, Роджер нес удочки и снасти, а Джон – жестянку с печеньем и пакет с горохом. С мясным пирогом четверо исследователей управились за несколько минут. Пирог был холодным, но картошка была слишком горячей, и съесть ее прямо сейчас было бы затруднительно, так что ее оставили на второе. На десерт были яблоки и печенье.
Сьюзен прочла адресованное ей письмо.
– Мама пишет, что я должна кормить вас салатом, горохом и всем таким прочим, а не то вы все заболеете цингой. А что такое цинга?
– Моряки мрут от нее как мухи, – важно сообщила Титти.
– На ужин у нас будет горох, – решила Сьюзен. – Так что тебе и Роджеру поручаю лущить его.
Юнга и матрос налущили полкастрюли гороха, пока боцман мыла посуду после обеда.
Ветер снова несколько утих, поэтому Джон вернулся к «Ласточке» и распустил парус. Покончив с делами, все четверо юных мореплавателей забрались в лодку и направились вдоль острова на юг, туда, где озеро становилось шире, а потом сужалось вновь. Далеко на юге виднелся дымок, вьющийся над трубой парохода.
– Должно быть, там, как и в Рио, есть гавань, – сказала Титти, – а вокруг нее на материке обитают дикие племена.
– Нам не хватит и нескольких лет, чтобы побывать повсюду, – отозвался Роджер.
– Мы сделаем свою собственную карту, – постановил Джон, – и год за годом будем наносить на нее все места, где нам доведется побывать, – до тех пор, пока не исследуем все вокруг.
Они управляли «Ласточкой» по очереди. Сьюзен, конечно же, почти так же хорошо управлялась на руле, как и капитан Джон. Матрос Титти быстро обучалась этому искусству, и до того, как судно вернулось обратно на остров, даже юнге Роджеру позволили немного порулить – хотя Джон все время сидел рядом с ним, готовый перехватить румпель, если что-то пойдет не так.
На обратном пути путешественники обнаружили еще один остров. На озере было множество островов, но этого они прежде не замечали – он был настолько мал и располагался так близко к материку, что они считали его просто мысом. Теперь, когда «Ласточка» шла галсами вблизи от западного берега озера и направлялась на север, юные моряки увидели полосу воды между берегом и островком. Островок находился у западного побережья, но не прямо напротив их острова, а несколько севернее. Немедленно весь экипаж решил отсрочить возвращение в лагерь, а вместо этого пройти чуть дальше к северу и поглядеть на островок вблизи.
– Давайте пройдем между ним и берегом озера, – предложила Титти.
– Там нет места для лавировки, – возразил Джон. – При другом ветре мы могли бы пройти прямо через этот пролив, если бы там было достаточно глубоко. Но наверняка на дне полно камней. Я не стану рисковать и заплывать туда под парусом, да еще при встречном ветре. Мы пойдем прямо к острову.
Один длинный зигзаг привел их прямо к побережью того острова, где они жили. Совершив поворот и положив «Ласточку» на другой галс, они направились прямиком к только что открытому островку. На нем не было ничего, кроме камней, вереска и двух засохших деревьев. Одно из этих деревьев уже даже упало, а второе продолжало стоять, словно странный серый скелет. На нем не было ни единого листика, а ветви по большей части были обломаны. Однако несколько крепких сучьев уцелели, и, подойдя поближе, юные исследователи увидели, что на этих сучьях сидят три птицы с длинными шеями и темным оперением. Титти навела на них подзорную трубу.
– У них очень гибкие шеи, – сказала она.
– А вон еще одна! – воскликнул Роджер. – Она что-то тащит в клюве!
Со стороны озера летела четвертая птица, и в клюве ее поблескивала серебристой чешуей рыбка. Усевшись на одну из ветвей, птица рывком запрокинула голову и проглотила рыбину. Остальные пернатые изгибали свои длинные шеи и разевали клювы.
– Что это за птицы? – спросил Роджер.
– Бакланы, – ответил капитан Джон.
– Если это бакланы, – заметила Титти, – то мы, наверное, у берегов Китая. Китайцы приручали бакланов, обучая их ловить рыбу и приносить своим хозяевам. Я видела картинку, где это нарисовано.
Когда «Ласточка» подплыла ближе, ребята увидели, как один из бакланов сорвался с места и спикировал к воде, а остальные трое последовали за ним. Через мгновение на воде покачивались четыре темноперые птицы – а потом их стало всего лишь три. Затем четвертая появилась снова, а другая куда-то исчезла. И еще одна. И вдруг из-под воды взвился баклан и полетел к мертвому дереву, неся в клюве трепещущую рыбку.
– Они ловят рыбу! – шепотом воскликнула Титти. – Ныряют за ней и ловят!
– На нашей карте, – сказал капитан Джон, – мы обозначим этот остров как Бакланий.
«Ласточка» подошла еще ближе к острову, и баклан улетел – юные исследователи лишь мельком успели рассмотреть его темное оперение и белое пятнышко на шее под самым клювом. Остальные три птицы, сидевшие на воде, резво поплыли прочь. Они гребли лапами с таким проворством, что зарывались в воду по самую шею. Отплыв на безопасное расстояние, они тоже снялись и полетели куда-то в сторону берега.
– Мы будем высаживаться на острове? – спросил Роджер.
– Там нет ничего, кроме камней, – отозвался Джон.
– Давайте вернемся в лагерь и попьем чаю, – предложила боцман.
– К повороту! – скомандовал Джон, и «Ласточка» легла на другой галс. Джон распустил парус, и судно направилось к южной оконечности их острова. Когда капитан Джон провел «Ласточку» мимо внешнего кольца прибрежных скал, Сьюзен спустила парус, и они на веслах провели лодку между подводных камней в маленькую потайную гавань.
После ужина исследователи взобрались на наблюдательный пункт с подзорной трубой и, пока совсем не стемнело, по очереди рассматривали бакланов, гнездящихся на Бакланьем Острове. Но если бы юным мореплавателям не удалось увидеть бакланов вблизи, они так и не поняли бы, что это за порода птиц. Валяясь на мягком вереске, ребята строили грандиозные планы – как будто им предстояло провести на этом острове всю оставшуюся жизнь.
– Если бы все было как положено, – вещал Капитан Джон, – мы должны были бы подстрелить на обед дикую козу.
– Только здесь не водятся дикие козы, – отозвалась Сьюзен.
– И у нас нет ружья, – добавил Роджер.
– Конечно, – согласился Джон. – В общем-то, вполне нормально, что у нас есть запасы провизии: пеммикан и все прочее, особенно бисквиты. У всех исследователей новых земель с собой есть какие-то запасы, но все равно они по большей части добывают себе еду охотой и рыбалкой. Завтра мы будем ловить рыбу и питаться тем, что поймаем.