Двенадцатый боевой вылет Меснянкиной и Пискаревой превратился для девушек в экзамен на смелость и находчивость. Выполнив задание в районе Нойенбурга, экипаж возвращался домой, на свой аэродром. Видимости почти никакой. Держали курс, ориентируясь в основном по времени, потому что под крылом самолета почти ничего нельзя было разглядеть. И вдруг Катя обнаружила, что часы в ее кабине остановились.
— Командир! Мои часы стоят. По расчетным данным мы уже должны быть над своим аэродромом, — обратилась она к Пискаревой.
— Надо восстанавливать ориентировку. Но как?
— Вижу просвет, площадку у дороги. Давай сделаем круг над городом, сказала летчица.
Покружившись над городом, девушки установили, что они уклонились от курса в сторону километров на восемьдесят, но, если верить восстановленной ориентировке, находились над освобожденной территорией.
— Катя, горючего у нас в обрез, — решительно сказала Пискарева. — Да и над аэродромом видимость наверняка никудышная, значит, нужно еще и запас иметь. Будем садиться вон на ту площадку впереди, рядом с дорогой. Иду на посадку. Следи за лесом и дорогой!
— Есть!
Сели удачно, но когда решили подрулить поближе к дороге, одно колесо шасси попало в яму.
— Катя, я пойду проверю, правильно ли мы сориентировались, — сказала Меснянкина.
— Только осторожнее, Катюша. В случае чего дай сигнал, — ответила Пискарева.
Штурман вынула пистолет из кобуры и осторожно направилась к дороге. Прошла машина, но в темноте Катя не разобрала — наша или вражеская. Подождала следующую и отчаянно шагнула вперед, голосуя левой рукой, а правую с пистолетом держа за спиной. Из кабины высунулась голова шофера:
— Эй, тебе куда?
— Свои, — облегченно перевела дыхание Катя. — Товарищ, подскажи, где мы находимся?
— Заблудились, — засмеялся водитель и подтвердил название населенного пункта, около которого экипаж произвел вынужденную посадку.
Теперь нужно было вытащить самолет из ямы — одним девушкам это было не под силу. Катя заметила, что по дороге приближаются люди — группу пленных сопровождали два советских солдата. Меснянкина попросила их помочь. После этого Катя Пискарева подрулила машину к дороге.
— Теперь надо в полк, не теряя времени. Без дозаправки нам не долететь, — сказала летчица. — Попробую добраться на попутных. А ты, Катюша, разверни «шкас» в сторону леса и личное оружие держи наготове. Гляди в оба, да не усни только, — напутствовала командир своего штурмана.
До рассвета Катя Меснянкина не сомкнула глаз. Это были долгие, тревожные часы. Лишь во второй половине дня прибыл бензозаправщик. Оказалось, в эту ночь из-за метеоусловий на аэродром не вернулись, несколько экипажей, но задание выполнили все и машины все были целы.
Еще несколько боевых вылетов сделала Катя с командиром звена. После этого уже обстрелянного молодого штурмана назначили в экипаж летчицы Ани Амосовой. Катя гордилась доверием командиров, радовалась, что будет летать вместе с Аней, которую знала еще с дней учебы в запасном полку. Девушки были очень дружны и как-то удивительно дополняли друг друга — спокойная, очень выдержанная Аня и жизнерадостная, вся словно искрящаяся радостью Катя. Не раз экипажу приходилось попадать в сложные условия, не однажды заглядывали девушки в лицо смерти, но твердая уверенность друг в друге помогала в самых тяжелых случаях. Сейчас, оглядываясь назад, в жаркую темноту зимних ночей сорок пятого года, трудно представить, что эти юные хрупкие девушки обрушивали смертельный груз на врага, среди первых открывали воздушный «данцигский коридор», уничтожали прицельным огнем фашистов, закрепившихся на последних подступах к Берлину.
Всем нам помнится ночь на 20 февраля. В течение ее мы по нескольку раз вылетали друг за другом на Грауденц. Было интересно видеть сверху, как советские войска постепенно занимали город — сначала наши части находились на подступах к Грауденцу, потом дошли до его центра. К концу ночи мы уже бомбили и обстреливали отход противника, от города к западу. В одном из вылетов на подходе к цели самолет Амосовой — Меснянкиной обстрелял фашистский истребитель. Аня резко изменила курс и снизилась. Гитлеровец потерял «ласточку».
— Ну, Аня, видно, ты в рубашке родилась, — пошутила Катя, — я уже решила, что тебе фрицы хотят в день рождения «сюрприз» преподнести. Нет, не удалось, сейчас мы им сами подарочков накидаем, отметим, твой день рождения?
— Отметим, как надо!
Вышли на город, сбросили бомбы по отступающему врагу. Несколько взрывов, за ними пожары… А обстрела нет. Тишина.