– Лень наказуема?
Петр кивнул. Лейтенант был прав: это за лень их сегодня чуть было не наказали. Ладно с выстрелом поспешили, тут любой бы поспешил, но второй раз с одного места стрелять – стыд и позор. Это он отвлекся, потому что заболел вчера и не заметь он в перископ, что на подающем "маузере" нет прицела…
– Что предпримете? – снова спросил лейтенант.
– Можно на другой участок откочевать. Но сколько он тут у вас людей настреляет – один Бог знает. Фриц мастер, это очевидно. Он явно за линией окопов сидел, я его высчитал по звуку. Между ударом пули и выстрелом прошло от две секунды. Пуля летит примерно в два с половиной раза быстрее скорости звука. Например скорость пули "мосинки" 860 метров в секунду. У звука 330 метров. Если пуля рядом с тобой впилась в землю, или вжикнула сверху, можно прикинуть, сколько времени прошло до звука выстрела. Если секунды считать умеешь, то можно количество секунд умножить на разницу скоростей и примерно оценишь дистанцию, с которой стреляли. Я этому фокусу научился, когда в учебке на стрельбище мишени поднимал. Теперь он автоматически получается.
– То есть две секунды… Получается, что пуля дистанцию 1000 метров пролетит примерно за секунду, а звук за три…
– Да. Не совсем точно, но я так и считаю: две секунды – это тысяча метров, плюс-минус сотня. Ну а траектория – это совсем просто. Я ведь видел, как винтовка летела.
– Неплохой выстрел. Прямо в бойницу засадил.
– Да, очень неплохой, даже с учетом того, что ветра не было. Там развалины по сектору, я смотрел. Позиций вероятных много, но стрелять оттуда далековато. Видимо он на свое мастерство понадеялся.
– Ладно, – сказал лейтенант. – Давайте-ка кофе трофейный заварим. Вода в котелке кипить.
Когда через пять минут все трое по очереди пили из котелка ароматно пахнущий коричневый какао (который лейтенант, никогда в жизни кофе до войны не пивший, так назвал по ошибке), зазвонил полевой телефон, стоявший в нише стены землянки. Лейтенант поднял трубку.
– Двенадцатый.
…
– Обсуждаем ситуацию, товарищ майор.
…
– Уже думаем.
…
– Так точно!
Он положил трубку и зло махнул рукой.
– Иди сюда и сам командуй, дурик!
– Комбат?
– Нет. Начштаба полка. "Уничтожить и доложить!"
– Придурок – что возьмешь? Как будто мы тут санаторий немцам устроили… Однако менять участок – не вариант. Давай, Гена, готовить "Гитлера".
* * *
"Гитлером" назывался манекен, одетый в гимнастерку с лейтенантскими погонами. Имя он получил за характерную косую челку и усики, нарисованные на голове химическим карандашом. Ночью его положили на одной из запасных огневых позиций перед траншеей. Геннадий остался рядом с ним, в неглубоком окопчике. Его же разбитой винтовкой манекен вооружили. Позиция была замаскирована, но маскировку сделали так, чтобы для хорошего наблюдателя она выделялась на местности.
Занявший ячейку в траншее, Петр мог прекрасно видеть через перископ, как время от времени чуть шевелится ствол винтовки, которую подталкивал длинной палкой напарник, если бы смотрел в ту сторону. Солнце поднялось на востоке и пошло по небу, грея спину через ватник. Следом медленно ползли тени на нейтралке. Свистели птицы, пользуясь случаем. Немцы вели себя тихо, не стреляли, значит охота продолжается.
Геныч уже должен был начать подталкивать манекен, имитируя усталость долго лежавшего человека и осторожные попытки размяться. Судя по солнцу, пошел пятый час ожидания. Когда на часах будет двенадцать, сидящий в укрытии напарник потянет за веревочку, привязанную к спусковому крючку "трехлинейки". Та выстрелит. Если и этого будет недостаточно, то придется признать, что и тут немецкий снайпер их переиграл, не попавшись на приманку…
Он чуть было не пропустил вспышку. В стороне тоже хлопнул выстрел. Видимо, "Гитлер", в которого попала пуля, зацепил веревочку и винтовка выстрелила. Отлично! Немец сейчас должен быть уверен, что вывел русского из строя. Вдоль траншеи наметилась суета. Солдаты выглядывали наружу и пришлось крикнуть им, чтобы попрятались снова. Подбежал старлей, командовавший ротой. Спросил: