Они скрылись за дверью, и в доме повисла напряженная тишина. Все замерли в ожидании. Паша слышал свое беспокойное дыхание. Запыхался, пока бежал в дом? Или неужели все-таки съел эту чертову ягоду? Может, не одну? И теперь дыхание сбивается от нескольких резких шагов. Сердце стучало, как ненормальное. Что еще может вызвать этот вороний глаз? Тахикардию, остановку сердца, паралич? Воздух в комнате стал вязким и тягучим. Паша пытался вдохнуть, но легкие отказывались развернуться в полную силу.
– Идите сюда, – позвал сверху Артур. По его голосу трудно было догадаться, что ждало наверху.
Первой очнулась Юля, за ней потянулся Паша. Он оглянулся: следом за ним Вероника вела за руку Лору. Игорь раздумывал дольше всех.
Дверь распахнулась. Юля остановилась так резко, что Паша чуть не натолкнулся на нее. Он вытянул шею, чтобы увидеть то, на что все уставились.
Посередине комнаты стояла массивная кровать с резной дубовой спинкой. На украшенном национальным орнаментом покрывале лежала раскрытая сумка и платье, в котором Лора должна была сниматься.
Наряд был настоящим произведением искусства – рукава, пояс и подол платья были расшиты шелковыми лентами и украшены бисером и стразами. Вряд ли в таких нарядах ходили древние карелы, но выглядел костюм колоритно. Однако все это великолепие портили темно-красные пятна, растекшиеся по юбке. Весь подол покрывали мерзкие бурые разводы.
У Паши скрутило живот от отвращения. Юля брезгливо сморщила нос, а Игорь лишь приподнял бровь.
Лора жалобно всхлипывала, уткнувшись в блузку Вероники, а та поглаживала ее по растрепанным волосам и приговаривала: «Ужас какой, ужас-с».
Артур невозмутимо провел указательным пальцем по красному пятну и приложил его к губам.
– Что ты делаешь? – вырвалось у Вероники.
– Пробую кровь на вкус, – понизил голос Артур. – Кровь помидоров.
Лора притихла и подняла голову.
– Дорогая, просто кто-то глупо пошутил. Это не кровь, а разбавленный кетчуп. Ну же, иди ко мне. Посмотри, – улыбнулся Глеб.
– Кто мог это сделать? – всплеснула руками Лора.
– Всевидящая Эльви, – дурашливо прогудел Артур, подняв руки и издав устрашающий вой. – Это она. Признавайся, Лора! У тебя черная душа!?
– Хватит дурачиться, – осекла его Вероника. – Не видишь, она и так испугалась.
– Но если этого не делал никто из нас, – рассудила Юля. – То кто? Будто и правда здесь замешано что-то сверхъестественное. Может, это какой-то знак?
– Это может означать лишь то, что на примерках кто-то слишком много капризничал, – снисходительно покачал головой Глеб. – Не волнуйся, Юленька, тут нет ничего фантастического. Скорее всего «подарок» от разгневанной швеи или ее помощницы. Ты бы знала, как Лора умеет выражать недовольство.
Услышав свое имя и словно очнувшись, молодая жена снова заголосила, но уже возмущенно:
– И как я теперь буду сниматься? Что делать? Костюм испорчен!
Вероника подошла поближе и расправила платье:
– Пожалуй, дела не так уж плохи.
Глава четвертая
Глеб уже оделся в костюм Вяйнемяйнена и взял под мышку бутафорские гусли. Его окладистая борода идеально вписывалась в образ старца из карело-финского эпоса. В вышитой рубахе и кожаных сапогах из тисненой кожи Глеб будто сошел со страниц книги Элиаса Леннрота.
Юля настраивала фотоаппарат, крутила какое-то маленькое колесико, смотрела в объектив, затем снова что-то регулировала. Паша стоял в тени на веранде, обвешанный сумками с техникой. Вероника попросила всех совсем немного подождать, пообещала, что инцидент с платьем не сорвет задуманную фотосессию.
– Где же моя благоверная? – нетерпеливо постучал Глеб по корпусу массивных часов.
– Лучше это снять, – холодно заметила Юля. – Не вписывается в концепцию.
– Ах, да. Художнику виднее. – Глеб поспешно снял часы и убрал в карман. На запястье под браслетом у него оказалась татуировка. Простые угловатые символы. Паша невольно задержал на них взгляд.
– Нравится? – спросил Глеб хвастливо. – Хочешь себе такое?
– Нет. Вернее, никогда не думал об этом, – замешкался Паша. – Просто не видел такой ни у кого.
– Это руны. Я их еще в молодости набил.
– Наутиз, Кеназ, Манназ, Уруз, Вуньо, – отчеканила Юля.
Лицо Глеба вытянулось от удивления:
– Какая осведомленность! Юленька, ты увлекаешься чтением рун?
– Нет. – Она отвела взгляд. – Просто видела у кого-то раньше. Все вместе, кажется, означает приворот женского пола или что-то в этом роде.
На секунду на лице Глеба застыло растерянное выражение, но он тут же взял себя в руки и расплылся в благостной улыбке: