— Считай, что это частное расследование, — скопировав тон брата, парировала Энесс, — проводимое субботним вечером в кафе «Бригантина».
— Неплохо. Слышал, там подают едва ли не лучшую форель в сливочном соусе, — Эрьен сложил руки на груди, и серые глаза взглянули на неё уже серьёзно. — Обещаешь мне, что твоё «расследование» не повлечёт за собой неприятностей?
— Разумеется, обещаю, — выпалила она на одном дыхании и перехватила шпилькой последнюю рыжую прядь. Не совершенство, конечно, но сойдёт.
— Тогда держи!
На протянутой ладони лежал изумрудный листок клевера.
— Вот ведь подлец! — Энесс даже не пыталась сдержать восхищения. — И где нашёл?
— А это секрет. Я думал, ты опаздываешь, — невинно заметил он, отступая к стене. Потому как Энесс, спохватившись, уже бежала натягивать сапоги.
— Пальто подай скорее! И не забудь кастрюлю поставить в холодильник через час.
— Есть, мефрау! — смеясь, он помог ей одеться. — Последний вопрос: он волшебник?
— Кто? — Энесс опешила и замерла, уже распахнув перед собою дверь.
— Очевидно, тот, с кем ты встречаешься в «Бригантине».
Что и говорить, все де Ланге были упорными. И любопытными до крайности, даже если тщательно скрывали этот факт. Стоило отдать Эрьену должное, он сумел подгадать момент, когда Энесс не нашлась с остроумным ответом.
— Нет, — бросила она через плечо, уже ступив на лестницу. Холодный подъездный полумрак принял её с распростёртыми объятиями.
Через пять минут она добежит до угла бульвара и поймает такси. Тогда, быть может, ещё успеет вовремя, не заставив Никласа ждать.
II
— Я извиняюсь, какого хрена, мазель? — не столько злость, сколько раздражение звучало в уставшем голосе. — Это вторжение в частную собственность вообще-то.
Первоначальный ужас оттого, что её застукали на месте преступления, отступил спустя несколько секунд, и Энесс уже во все глаза рассматривала хозяина. Благо, несмотря на недовольство — а кто, скажите на милость, был бы рад обнаружить незнакомца у себя в спальне? — угрожать ей кочергой он не собирался. Просто стоял в дверном проёме, оглядывая учинённый бедлам, и густые брови всё ближе сходились к переносице.
Никласа Йонссена она представляла себе иначе. Энесс уже знала, что он был старше сестры на тринадцать лет, но из-за густой бороды и пролёгших под глазами морщин выглядел так, будто годился ей в отцы. Да и жизнь беднягу потрепала: чего стоил один жуткий шрам, тянущийся через правую щёку. Хотя чего она ожидала? Что у красавицы Катарине все родственники как на подбор?
К тому же, Глория, чей номерок столь любезно подбросил ей Бруно, мало что могла рассказать о семье подруги. Адрес ей пришлось искать самостоятельно, а потом ещё уговаривать старушку, живущую за стенкой, что она, дескать, невеста. К счастью, Никлас оказался не женат, и сочинённая наспех ложь не только подарила ей заветный ключ, но и, кажется, обрадовала мефрау Ван Линден. Отказывалась от чая она поспешно и со скрытым сожалением, но дело — превыше всего.
— Я здесь по поводу Рине, — выговорила она наконец, встретившись взглядом с Никласом. Серо-зелёные глаза смотрели прямо и колюче, ожидая подробностей.
— Одна из подруг-актрисок, что ли?
Энесс ощутила, как неприязненный взгляд скользнул ниже, и поспешила подняться с пола, чтобы одёрнуть юбку.
— Не совсем, — подняв бумаги и конверты, что лежали ближе всего, она положила их на тумбу. — Должна извиниться за беспорядок и… за само появление здесь. Знаю, что действия мои нельзя назвать законными…
— Повторю ещё раз: кто ты такая? — на сей раз медленно и отчётливо, с не сулящей ничего хорошего паузой после каждого слова. А значит, с извинениями можно было заканчивать.
— Энесс. Энесс де Ланге, сотрудник «Вестей Ньив-Дармуна».
Отчего-то она решила, что протягивать руку в знак знакомства не стоит. Как минимум, будет выглядеть нелепо.
— Писака из газетёнки, значит, — хмыкнув, он придвинул стул ногой и сел прямёхонько между ней и дверью, ведущей в коридор. — Думаешь, здесь можно что-то раскопать, а? Сенсацию? В то время как полицаи и ДМБ кружат в трёх соснах, пытаясь отыскать следы, вы как коршуны высматриваете добычу сверху, надеясь урвать кусок, когда всё кончится.
— Я бы попросила, — замерев в двух шагах от Никласа, она машинально прижала оставшиеся бумажки к груди. — «Вести» — крупнейшее столичное издательство, а не «газетёнка», как вы выразились. Это раз. И два: прежде чем, бросаться оскорблениями, лучше бы выслушали. Я здесь потому, что уже раскопала кое-что.