Социально-экономический строй, установленный на территории Латинской Романии, своеобразно сочетал в себе в разных пропорциях формы западноевропейской феодальной организации с византийскими аграрными порядками, сложившимися в эпоху Комнинов и Ангелов. Наиболее радикальным изменениям подвергались формы организации политической власти, в то время как хозяйственные отношения изменились меньше. «Франки» не привнесли феодализма. Однако после 1204 г. интенсифицировался процесс укрепления частноправовых форм эксплуатации крестьянства, получила развитие иерархическая структура земельной собственности, система вассально-ленных отношений. Повсеместно усилилась личная зависимость крестьян, ибо правилом стало положение «нет земли без сеньора», возросла социальная обособленность феодалов от других слоев населения, усугубленная чужеземным происхождением и иноверием большинства из них.
На Балканах основной категорией зависимого крестьянства были парики, называемые теперь также вилланами и лишенные личной свободы. Вилланами автоматически становились все крестьяне княжества Морей, прожившие на земле сеньора 1 год и 1 день[58]. Вилланский статус был пожизненным. «Случайное» (а сахо) убийство виллана лигием не преследовалось по суду, и убийца лишь возмещал хозяину стоимость виллана[59]. Виллан мог быть брошен в тюрьму своего господина на короткий срок или, на более длительный, в тюрьму сеньора его господина[60], подарен, продан, обменен, передан в наем[61]. Кутюмы позволяли сеньору забрать движимое имущество своего виллана или его участок (стась) и передать их другому, оставив виллану лишь минимум для прокормления, «дабы фьеф, с которого был виллан, не уменьшился»[62]. Виллан-грек не мог заключить брачного договора без согласия сеньора, возбудить иск против него, давать свидетельские показания против лигия[63]. Свободная женщина, вышедшая замуж за виллана, становилась вилланкой сеньора своего мужа и обретала свободу лишь после смерти мужа. Их дети становились вилланами[64]. Беглого виллана разрешалось искать в любом месте княжества и возвращать господину[65]; лишь после 30 лет со дня переселения виллана на землю другого феодала его прежний сеньор утрачивал право сыска[66]. Для возвращения беглых вилланов морейские князья в XIV в. объявляли общегосударственный сыск. Это, а также большое число пустующих крестьянских стасей свидетельствуют о широких масштабах бегства вилланов[67]. Все имущество виллана, умершего без наследника или казненного по суду, принадлежало исключительно его сеньору[68]. Вместе с тем морейские вилланы пользовались ограниченной свободой в продаже движимого имущества (скота и сельскохозяйственного инвентаря) и без согласия господина, но они были обязаны сохранить как минимум пару волов и осла для работы на сеньора[69]. С согласия последнего виллан мог заниматься торговлей, а если он попадал в долговую зависимость от кредитора, то отчуждению за долги подвергалась лишь часть имущества, в основном нажитая торговлей, но не надел. Если заем был сделан без ведома сеньора, то кредитор не имел права что-либо взыскивать с крестьянина или посадить его в долговую тюрьму[70].
Общей тенденцией феодального законодательства Морей, закрепленного позже и на греческих землях, принадлежащих Венецианской республике, было усиление личной зависимости крестьян, обеспечение феодального поместья рабочими руками и средствами производства. Отсюда, казалось бы, внешне противоречивые тенденции: ограничение имущественной свободы крестьян и предоставление им некоторой хозяйственной самостоятельности в рамках сеньории. По сравнению с предыдущей эпохой, крестьянин лишился доступа к государственному суду и был более зависимым от господина во всех отношениях. Появились у него и новые, принесенные из Франции и неизвестные ранее формы личной зависимости, как мэнморт, формарьяж и другие, по сути уже архаичные, и в самой Франции изжитые или изживавшиеся.
61
См., напр.:
70
AR, § 215. P. 214–215. Cp.: