А вот с диграфом <vh> ситуация на порядок сложнее. Напрасно Гвардуччи пыталась отмахнуться от этой сложности, ссылаясь на изданную в начале 1880-х беотийскую надпись из Танагры с формой Fhεκαδαμοε [Guarducci 1980:457]. Для этой последней фонетический смысл Fh- написания вообще неясен – [wh-] или [hw-] , в любом случае не [f]. Более тонкое допущение Р.Пфистера, якобы фальсификатор ориентировался на этрусскую капуанскую надпись mi numisiies vhelmus (=Fhelmus), в которой vhelmus передает гентилиций felmu [Pfister 1983:112] (эта надпись, впервые опубликованная в 1879г., была затем в 1880г. включена Дж.Гамуррини в приложение к «Корпусу италийских надписей» А.Фабретти [ThLE 1978:260]), споткнулось о все тот же факт, по праву акцентированный еще в 1975г. Гордоном: до 1888г. реальное значение vh- в этрусских надписях было неясно. Более того, конкретные написания vhelmu и felmu, как отмечает Виакер, отождествил лишь в начале 1890-х Паули, ориентируясь на использование <vh> в «надписи Мания» [Wiacker 1984:382]. А потому, если М. Лежен в конце 80-х уверенно заявлял насчет последней : “J’y croit a cause de vh” [Lejeune 1987:286], то убежденному в подделке Э.Хэмпу ничего не оставалось, кроме как гадать, не мог ли Дееке поделиться с кем-нибудь своим открытием не меньше, чем за два года или больше до публикации «Фалисков» [Hamp 1981:152-153]. Есть еще вариант - предположить, что фальсификатор совершил этот интеллектуальный прорыв самостоятельно. В любом случае мы бы имели здесь фабрикацию, основанную на еще неопубликованном открытии, опередившую его появление в печати и потому ставшую в глазах современников его важнейшим обоснованием. С другой стороны, Радке и Виакер ссылаются на передачу латинского [v] через <F> в очень ранней пренестинской надписи на серебряном кубке VII в.до н.э., найденном в 1949г. в той же гробнице Бернардини (форма женского имени Fetusia = Vetusia, позд.Veturia) как на возможную структурную предпосылку для записи в тех же местах и в ту же эпоху латинского [f], глухого коррелята к [v] в виде <Fh>. Это очень интересный косвенный довод [Radke 1984:60; Wieacker 1984:387] Но окончательного вердикта и он предрешить не в силах.
Наконец, совершенно уникально значение интерпункции, используемой в надписи на фибуле. Гвардуччи пробовала объяснить внутрисловесное троеточие имитацией этрусских графических приемов [Guarducci 1980:456-457]. Но здесь совершенно необходимо учесть одно фундаментальное обстоятельство, которое, как ни странно, до сих пор не всплыло в перипетиях дела о Пренестинской фибуле – думается, исключительно потому, что Rossica non leguntur. Как этруски (с примыкающими к ним в этом отношении венетами), так и италийцы спорадически применяют внутрисловесную интерпункцию при записи слов – но те и другие применяют ее для совершенно разных целей. У этрусков (и венетов) это средство обозначить отклонение слогов от стандартной структуры СГ – например, когда слог закрытый, или содержит дифтонг, вторая часть которого трактовалась этрусками как консонант, или если он состоит из одного гласного. Отсюда этрусские написания типа i·tan·, aθenei·, lav·tunui·([Pfiffig 1969:23] со ссылками на более ранние работы Э.Феттера и Ф.Слотти); о подобном же узусе у венетов см.[Pellegrini, Prosdocini 1967, II : 23-27; Тронский 1953:53-55]. У италийцев же, включая латинян, как ярко показала тридцать лет назад замечательный российский специалист по языкам этой семьи Б.Б.Ходорковская, интерпункция внутри слова при редких случаях «этрусско-венетского» употребления, чаще основывается на критерии совсем ином – морфологическом, а не фонетическом: она выделяет служебные морфемы, противопоставляя их корням: оск. ana.faket «он(а) посвятил(а)» (Ve 190), anter.statai «стоящей посередине» (Ve 147), am.atens «полюбовно решили» (Ve 218), умбр. anter. menzaru “intercalarium” (TIg IIa 16), fer.tu “ferto” (TIg IIb 12), purtu.vetu “porricito” (TIg IIb 17) и т.д. вплоть до позднейших написаний вроде inter.essent, per.feci в Monumentum Ancyranum (III,3: IV,14) [Ходорковская 1978: 361-366] (там же о «комбинированном» использовании италийцами и римлянами разных видов интерпункции для вычленения разных типов языковых единиц – что видим уже и в «надписи Мания»). По всем критериям написание vhe⁝vhaked с внутрисловесным троеточием после открытого слога-морфемы радикально противоречит этрусским нормам, но четко отвечает нормам италийским, в конце XIX в. еще не осознанным лингвистической наукой. Неужели мы должны думать, что фальсификатор открыл и эти принципы, как и значение диграфа <vh>, и использовал свои открытия лишь для того, чтобы запустить начертание vhe⁝vhaked в научный обиход – или что он конструировал наобум и случайно «попал в яблочко» правил италийского письма?