Латуня вскочил и закричал на весь лес. Никто не отзывался. Он прислушался. Шелестели деревья и кусты, и какая-то птичка уже запевала свою раннюю песню. Латуня понюхал землю. Звериным теплом ударило ему в ноздри, и он опять высоко вскинул голову и позвал. Потом печально побрёл, сам не зная куда…
Он вернулся домой через два дня. Все уже знали, что его не было в Ржавках, Павел Антонович искал его повсюду и теперь обрадовался, увидев, как Латуня выходит из лесу. Он пошёл к Латуне с протянутой рукой, но жеребёнок вдруг шарахнулся, и Павел Антонович с удивлением заметил, что на спине у него волосы встали дыбом. И выглядел Латуня необычно: бока у него запали, грива встрёпана и вся в репьях, взгляд беспокойный…
Он припал к колоде с водой и пил, пил, пил не отрываясь.
До вечера он не подпускал к себе Павла Антоновича, всё отбегал к опушке, туда, где начинается пробитая среди корней дорога, и, глядя в лес, кого-то звал.
Только Каракуша сумела заманить его в конюшню. Но и здесь, когда стемнело, он стал волноваться, то и дело подходил к дверям и через щели в досках шумно втягивал в себя ночной воздух.
На другой день Латуня пришёл в себя. Опять он давал себя гладить, опять с удовольствием хрупал сахар, а вечером терпеливо ждал, пока взрослые закончат свои дела и можно будет войти в конюшню и забраться в стойло — спать.
Так и прошла эта удивительная история, о которой все, и сам Латуня, скоро забыли и смысла которой никто никогда не разгадал.
