В Германию Целминьш попал еще в 1940 г. и тогда же предложил свои услуги рейху. В Латвию он вернулся в 1941 г. с немецкими оккупационными войсками. По данным ЦРУ, на оккупированной территории Целминьш в 1942 г. возглавлял Главный комитет латышских добровольческих организаций. Это управление занималось вербовкой местного населения в национальные батальоны СС и отряды полиции[27]. В 1944 г. Целминьш попал в немилость германского командования за «излишнюю поддержку идеи независимой Латвии» и прошел несколько концлагерей, пока в 1945 г. не оказался в плену у американской армии, откуда после фильтрации был отправлен в Италию. Можно предположить, что арест и содержание в концлагере были связаны с его идеями, ведь программа «Перконкрустса» отражала также отчетливые антинемецкие взгляды[28], которые после государственного переворота 1934 г. позаимствовал Ульманис.
После войны Целминьшем заинтересовались в Америке. Полковник Вилис Янумс, в прошлом офицер вермахта, на тот момент один из лидеров всей латышской эмиграции в США, решил привлечь Целминьша в свою организацию бывших латышских эсэсовских легионеров «Даугавас Ванаги» («Ястребы Даугавы», ДВ). Привлечение Целминьша к деятельности ДВ позволило перетянуть в эту организацию и множество его последователей[29]. В 1947 г. Целминьш эмигрировал в США, где прожил долгую и насыщенную жизнь, о которой поговорим позже, рассматривая эмигрантские организации.
Биография Целминьша не является редкостью в истории Первой Латвийской Республики. Многие выходцы из националистических и открыто фашистских организаций межвоенной Латвии во время оккупации становились коллаборационистами, а после войны скрывались под видом беженцев на Запад в целях избежать заслуженного наказания. Однако об этом чуть позже.
2.5. Авторитарный режим Ульманиса и его вклад в латышский фашизм
Вернемся в предвоенную, еще демократическую Латвию. За время существования Латвийской Республики в первой половине XX в. парламентаризм в стране находился в постоянном кризисе. За годы до 15 мая 1934 г. в Латвии сменилось 18 правительств (все они были коалиционные)[30]. Принятие решений в парламенте также затруднялось огромным количеством партий, представленных как в Сейме, так и в региональных органах законодательной власти. Так, на лето 1934 г. в Латвии было официально зарегистрировано 109 партий, что являлось явным признаком отсутствия внятной, хотя бы отчасти единой внутренней политики и структурированного общественного мнения.
Политическая жизнь Латвии кипела, но вхолостую, ибо реальных действий для решения имеющихся проблем не предпринималось. Безвыходность ситуации была очевидна. Это привело к образованию ряда группировок, готовивших силовой захват власти для ее консолидации в своих руках. Подобный план готовил и упомянутый Густав Целминьш вместе с Перконкрустсом. Однако его опередили.
Как и в любом государственном перевороте, ключ к победе — это силовые структуры государства. Каждая группировка старалась заполучить доверие офицерского корпуса армии и склонить его на свою сторону. В конечном итоге победу в этой гонке одержал Карлис Ульманис. К тому времени он был уже высоко во властных структурах, имел достаточные связи и множество лояльных ему людей как в армии, так и в политических кругах. 15 мая 1934 г. при содействии генерала Балодиса, министра обороны Латвийской Республики, Ульманис совершил бескровный государственный переворот и стал де-факто единоличным авторитарным лидером в стране.
Почтовая марка Латвии 1939 г. «Президент Ульманис».
Источник иллюстрации[31]
В сегодняшней Латвии личность Ульманиса не имеет однозначной оценки. Современная латвийская историография, полностью контролируемая из Рижского замка — дворца президента, — не дает четкой оценки «режиму 15 мая» и придает этому периоду истории компромиссный оттенок. Латвийская политико-идеологическая модель отказывается признать режим Ульманиса фашистским, называя его авторитарным. При этом создается образ «расцвета латышского национального общества» при Ульманисе, а в общество даже была внедрена поговорка, которую дословно можно перевести как «времена Ульманиса — золотые времена».
Но, оценивая объективно, нельзя не отметить, что при явном развитии государственной власти и экономики при Ульманисе его режим имел явно фашистский уклон. В монографии «Политическая система Карлиса Ульманиса в Латвии (1934–1940)» латвийский ученый Айваре Странга приводит примеры того, как Ульманис выражал свое стремление подражать режиму Муссолини в Италии. Например, в речи 26 апреля 1935 г. Ульманис прямо призывал народ Латвии «учиться у Италии»[32]. Странга также отмечает культ личности Ульманиса, усугублявший сходство его режима не только с фашистскими режимами Европы, но и с нацистской Германией. Общественный контроль во всех сферах жизни осуществляла как полиция, так и полувоенные организации сродни чернорубашечникам или нацистским штурмовикам — так называемые айзеарги (латыш, «защитники»), также имевшие свастику в своей символике.
27
Crimes and history of Latvian Legion // Central intelligence agency. Document number 2025-S. URL: https://www.cia.gov/readingroom/docs/ HAZNERS%2C%20VILIS%20%20%20VOL.%201_0004.pdf (дата обращения: 07.12.2022).
28
29
Letter from James B. Hurley to the US Displaced persons commission Hq // Central Intelligence Agency. URL: https://www.cia.gov/read-ingroom/docs/JANUMS%2C%20VILIS _0013.pdf (дата обращения: 07.12.2022).
30
32