— А этого крестника как нарекли? — спросила мышка, едва кот переволокся через порог.
— Ты нынче еще пуще удивишься, — сказал кот, — потому что имя ему дали Пустолиз.
— Как? Пустолиз? — застонала мышь. — Ну, что это за имя? Нет, тут дело нечисто…
Покачала мышь озабоченно головой и забралась в свою норку.
С той поры залег кот на печи, и никто его больше в кумовья не звал.
Пришла зима, пищу стало трудно добывать. Мышь вспомнила про сало и говорит коту:
— Пойдем-ка, котик, в церковь за салом. Небось, вкусным оно нам нынче покажется.
— И как еще! — буркнул кот, — лизнешь — язык так и прилипнет, как к железу в мороз.
Пошли они вдвоем в церковь, мышь впереди, кот за ней. Горшок нашли, да он — пустой.
— Ах ты, горе какое, — заплакала мышь. — Вот они, твои грехи-то и раскрылись; вижу теперь, какой ты мне друг: сам все слопал, на крестины ходючи… Сперва верх слизал, потом половину, а под конец и совсем опорож…
— Молчать, — закричал кот, — еще слово — и проглочу тебя живьем.
Но не могла мышь умолкнуть, не договорив слова. И — только произнесла она это слово — кот цап ее! и слопал.
Мышь домашняя и мышь полевая
ак-то в погожий денек вылезла домашняя мышь из-под пола и пошла к своей родственнице, полевой мыши.
— Ну, здравствуй. Узнаешь родственницу?
— Здравствуй, здравствуй! Как не признать сестрицу! Ах, радость-то какая! Ко мне в гости пожаловала! Как ты дорогу нашла, не заблудилась?
— Чего там блуждать! Но скажи-ка, сестрица, что это у тебя там за куча навалена?
— А это проросшие зерна, моя единственная пища, мой хлебушко, — жалобно ответила полевая мышь.
— Ах, боже мой, вот так хлеб, — удивилась домашняя мышь и сказала не без гордости: — Я б от такого хлеба давно с голоду померла. У меня, сестрица, житье совсем другое: поутру мясо, к обеду сало, на ужин сметана. И все это я нахожу на кухне, у самой у норы. Моя жизнь против твоей — чистое золото. Пойдем ко мне, давай вместе жить.
— Ладно, пойдем.
Ночью обе сестрицы выползли из-под пола и спрашивают у сверчка:
— Сверчок, а сверчок! Что, кот дома?
— Нет, в Ригу уехал, мышиные шкурки продавать, — ответил сверчок.
— Значит, самое время, — обрадовалась домашняя мышь. — Ты, сестрица, оставайся тут, у дырки. Я буду подносить, а ты в нору носи.
Но только ступила домашняя мышь шага два, кот тут как тут — хлоп! — и налетел. К счастью, на этот раз удалось мышке юркнуть в нору, а не то бы и конец ее золотой жизни.
— Ну, ничего, — утешает родственницу домашняя мышь, — нет так нет. Проберемся в клеть и будем там сало есть.
Пролезли они в клеть, а там их новая беда ждет: хозяин раскрыл дверь, и собачонка его как бросится на сестриц! Увидя такое, полевая мышь тотчас собралась домой и говорит:
— По мне, так лучше проросшие зерна да безопасность, нежели твои яства при вечном страхе. Я свои зернышки сама собираю, а ты чужим добром прожить норовишь. Прощай.
Как животные избу ставили
ошли как-то козел, баран, гусак, петух да кот вместе гулять. В лесу их ночь застала. И решили они поставить избу. Козел взялся рогами бревна валить, баран лбом сучья сбивает, кот когтями мох скребет, чтобы щели заткнуть, петух на речке камыш ломает, а гусак со своими широкими крыльями кровельщиком заделался.
Раз-два! — и готова избушка. После ужина легли спать: баран подле печи лег, кот на печь забрался, гусак посередь избы на полу разлегся, козел в переднем углу примостился, а петух на насест вскочил. Вскоре захрапели друзья в своей избе.
Около полуночи повела волчица обучать ремеслу своих двоих волчат. Вдруг наткнулись они на новую избу.
— Вот чудеса! — воскликнула волчица. — Нынче утром мы тут проходили, ничего не видали. Прямо как из-под земли выскочила.
— Зайдем, матушка, поглядим, кто в избе живет, — просят волчата.
— Ну нет, детушки! Куда угодно, только не сюда: не быть бы лиху!
Сказала так волчица и побежала вдоль реки, до пригорка добежала, а там на левый бок завалилась, да и заснула. Между тем один из волчат вернулся к избушке — и шмыг внутрь. Козел — парень учтивый — тотчас обнял пришельца рогами, да так, что стекла задрожали. Проснулись остальные дружки, давай гостя принимать: баран ему лбом бока оглаживает, гусак шубку выколачивает, кот от радости так и фыркает да гостя по щекам похлопывает, а петух, ничего впотьмах не видя, кричит: — Ко-ко-го? Ку-ку-да?.. И мне дай!..