- Пусть будет так, - согласилась королева. - Но кто знает, что произошло в том мире за сотню тысяч лет?
- Метавременщики утверждают, что время там течет гораздо медленнее, чем у нас.
Лучшего варианта и быть не может.
Лаура молча кивнула и задумалась. Теперь она видела перед собой не коробки домов, и даже не живые огни. Перед ее взором стояло лицо. Бледное лицо с испугом в глазах, встретившихся с ней взглядом. Оно глубоко запало в память.
Противоречивые чувства проснулись в королеве. Но выкинуть его из памяти Лаура почему-то не хотела. Более того, она вновь желала увидеть это лицо воочию и сказать его обладателю... Сказать? Что сказать? Лаура еще не знала. У нее пока не было слов, но они уже почти родились, готовились вспыхнуть в ее сознании.
Желвина более заботили живые огни. Поразмыслив, он представил себе четырехколесную колесницу, катящуюся под гору, и установил на нее четыре спицы со светящимися шарами - два обычных впереди и два красных позади. Вот только окраска шаров в красный цвет казалась уж слишком нереальным делом.
Лаура мысленно вздохнула. Больше всего ей сейчас хотелось поговорить о нем - незнакомце внутри коробки, отделенном от свободного неба прозрачной пластиной.
Она вопросительно взглянула на Ыккщщера:
- Угадай, что меня теперь занимает?
- Готов растаять в свете солнца, если ты, королева, не мечтаешь о человеке, которого мы видели тогда, - бойко ответил тот.
- Ты всегда понимал меня лучше всех, - улыбнулась королева. - Но где ты научился так угадывать?
- Ну, это совсем не трудно, повелительница, - снисходительно усмехнулся призрак. - После того визита у тебя взгляд не в себе. Мы с Желвином без задержки скользнули вдоль стены, а ты словно примерзла тогда к окну.
- Что значит "примерзла"?! - возмутилась королева.
- Ну, замерла в неподвижности, - пояснил Желвин. - Летописи надо читать, повелительница. Тогда бы ты точно знала, как действует беспредельный холод на призраков.
- Скучно их читать, - отмахнулась королева. - Всюду одно и то же.
- А признайся-ка, повелительница, ты не прочь бы сейчас вновь оказаться там? - Ыккщщер сделал полный круг, описав сложную фигуру около Желвина.
Лаура оглядела тронный зал в поисках посторонних и мечтательно сощурила глаза:
- Кинула бы сейчас все, и бегом в мир людей.
- Неужели он тебе так понравился? - рот Ыккщщера выгнулся вниз, изображая улыбку. Хитрый призрак намекал вовсе на не целый мир.
- Неописуемо, - вздохнула королева. - Вот только перепугала я его до смерти.
- Ну уж, до смерти, - Ыккщщер понимающе скривился. - Но он явно не влюбился в тебя с первого взгляда, а тебе хватило и одного.
- Что ты знаешь про любовь? - возмутилась Лаура.
- А что ты сама про нее знаешь? - отозвался Ыккщщер.
Лаура хотела сильно рассердиться, но вовремя остановилась. Не умей она сдерживать порывы, никогда не велись бы такие откровенные беседы с Ыккщщером.
- Может, хватило и взгляда, - королева напустила на себя загадочную проникновенность. Однако внутри ее зарождалась уверенность, что Ыккщщер, безусловно, прав.
- Вот это меня и заботит, - помрачнел Желвин. - Если бы ты была человеком, то я сказал бы, что это - любовь. Но ты - призрак, это раз. И ты - королева, что тоже немаловажно. Это два.
- На этот счет есть старая поговорка, - не унимался Ыккщщер. - Она гласит:
Коль вспыхнет вдруг во тьме искра, И рухнут меж миров преграды, И крикнут две души: "Пора!", Особой требуя награды. Давно сокрыты звезды мглой. Избранников имен мы не узнаем. Кто будет им - колдун, герой? Иль королеву повстречаем? С чьей помощью там перекинутся мосты, Прорвав иных миров пределы? Кто - демон, человек, а может призрак ты, Кровавый, черный или белый?
- Запрещенные стихи читаем, - выделяя каждое слово, заметил Желвин.
- Срок давности запретов давно вышел! - ехидно произнес Ыккщщер.
- Значит, снова надо запретить. Королеве не следует слушать подобные произведения.
- Но в стихах говорится о королеве, - воскликнула Лаура. -Может быть, предсказание имело в виду меня?
- Не надо примерять старые слова на себя, - резко сказал Желвин. - Кроме того, пора решать, кого мы пошлем в мир умерших.
- Триста лет сидели спокойно, а теперь все хотим сделать за одни сутки, Лаура просительно уставилась на своего министра; красное пламя в ее глазах потухло, и голубые зрачки живо смотрели в лицо Желвину. - Неужели нельзя подождать, а в этот день поговорить о чем-нибудь другом.
- Хотел бы напомнить тебе, королева, что триста лет назад мы потерпели неудачу именно из-за проволочек и задержек. Миры разошлись, и нам снова пришлось ждать.
- А сколько теперь продержится противостояние миров? - спросила Лаура.
- Ровно месяц, повелительница, и из этого срока мы уже потеряли четыре дня.
- Четыре дня! - королева вскочила, но тут же успокоилась. - Ах, не беда, потеряем еще один. Интересно, может он уже успел забыть меня за эти четыре дня.
- Время в том мире тоже не в силах догнать наше, - вставил Ыккщщер. - Там не прошло еще и суток. Он, наверное, все еще сидит и трясется от страха.
- Там уже утро. Скоро восход, - заметил Желвин.
- Да, там есть и солнце, - завистливо прошептала Лаура, - и звезды, и Луна.
Как бы мне хотелось в этот миг быть там.
- Во-первых, королева, солнце погубит тебя, и ты вольешься в ряды презренных черных призраков, - рассудительно объяснил министр. - А во-вторых, это попросту невозможно.
- Невозможно! - вскочив, Лаура грозно воздела руки над головой. - Для королевы нет невозможных вещей.
- Тогда остается комната! - проверещал летающий призрак.
- Комната! - глаза Лауры радостно вспыхнули.
- Эх, Ыккщщер, зачем ты напомнил о ней? - укоризненно прошелестел Желвин. - Опомнись, королева, комнатой можно воспользоваться только один раз.
Но Лаура уже не слушала его. Длинное белое платье мелькнуло у дверей зала и скрылось за ними.
Закрытая комната. Как она раньше о ней не подумала? В наиболее сложные моменты к услугам королевы всегда была маленькая комната в глубине замка. Она могла преобразовать все, что угодно, даже сам мир. На пути к ней погибла Беатрикс. А Урсула так и не воспользовалась чудесными возможностями таинственного помещения.