Тем не менее я должен был идти. И если не ради всего человечества, то ради одной королевы, доверившей мне свою жизнь. Но я боялся, боялся, боялся…
Все же мне удалось продвинуться на несколько метров. Правда получилось скорее продвижение вправо, чем вперед. Сзади и с боков меня мягко укрывали ветки высокого кустарника. Спереди врос в землю тополиный ствол, листва которого мягко шелестела над головой. Странный коктейль из покоя и темноты растекался вокруг, даря отдохновение перед грядущим приключением, перед таинственной битвой с неведомым.
Раньше я считал свой двор заполненным зеленью и теперь с удивлением взирал на полянки и пустыри. Не было ни одного безопасного маршрута, который бы привел меня прямиком к подъезду № 3. А черные облака листвы висели на довольно приличном расстоянии от земли. Предпринимать дальние пробежки между деревьями или внаглую переться напролом значило обнаружить себя и подвергнуться атаке.
Если бы я мог воспарить, то легко добрался бы до своего балкона, прячась в океане листвы. Но действовать следовало лишь в черный час, предшествовавший рождению талисмана. А в это время летать не смели даже сами призраки, не говоря уже обо мне.
Может следовало начать свой путь от соседней пятиэтажки? Ее стены чуть ближе стояли к заветному подъезду. Но от угла начинались низкие, одиночные кусты с просвечивающей листвой. К тому же в одном из них что-то беззвучно ворочалось, заставляя ветки подозрительно покачиваться. Я испуганно отвел взгляд от странного куста и почувствовал себя совершенно не готовым к предстоящим испытаниям. Чтобы немного успокоиться я стал вспоминать указания Лауры.
«Тебе требуется всего лишь пересечь двор и ждать в квартире появления талисмана, — звучал в голове магический голос королевы. — Опасайся воинов, особенно тех, кто выше тебя. Их сила зависит от размера. Ни в коем случае не останавливайся на открытых местах. Если призракам удастся замкнуть вокруг тебя кольцо, ты обречен.»
Надо было шагать, но как то не шагалось. Ноги прилипли к земле, а я, чтобы унять неприятное возбуждение, отвернулся от собственного дома и принялся пересчитывать окна первого этажа в блочной пятиэтажке. Большое, три маленьких, большое, два маленьких, снова большое и дальше по кругу. Всего двадцать шесть темных окон равнодушно смотрели на меня, пряча свои внутренние тайны под покровом ночи. Надо, надо было идти. Я чувствовал, что черный час уже наступил.
Стрелки на моей «Славе» перевалили за два. Даже в этом неприметном факте можно было при желании разглядеть руку Москвы, где начали отсчитывать первые минуты новых суток. Но граница тьмы пролегала не по нашему времени, а лишь бросала на него зловещее отражение. Впрочем, внешне ничего не изменилось. Все вокруг погрузилось в ночную тишину и замерло до утра, не собираясь видоизменяться.
Даже подозрительный куст притих. А секунды неумолимо убегали в прошлое, сокращая мои шансы на успех. До появления страшного талисмана оставался один черный час или полтора-два часа земного времени.
Все, пора! Каким-то сверхъестественным усилием мне удалось оторвать ноги и вскочить с места последней передышки на ссохшуюся землю тропинки, обозначавшей дальние границы двора. Теперь медлить нельзя. Огромными прыжками я несся к заветной цели, пересек асфальтовую дорожку, трезубцем разорвавшую двор, споткнулся и утонул в колючем озерке трав.
Первые шаги пройдены. Сердце учащенно стучало. Но ничего страшного не случилось. Никто не набросился на меня ни сверху, ни снизу, ни с какой бы то ни было стороны света. Покров трав сомкнулся надо мной, словно хотел защитить от невзгод и опасностей. Я встал на четвереньки, а затем выпрямился. Травы здесь так высоко взметнулись над землей, что на поверхности остались лишь плечи и голова. Наверное, ни разу за последние восемь лет мне не приходило в голову свернуть с дороги, по которой я ходил чуть ли не ежедневно, и нырнуть в эти травы. Никуда не девшись из реального мира, я вдруг ощутил запахи неведомых просторов. Мое воображение пересилило и страхи, и окружающую обстановку. И уже не ночь висела над головой, а сине-голубая безоблачная гладь. Исчезли и дома, и деревья, и кусты. Только высокие травы стелились вокруг до самого горизонта. Но я знал, что где-то невдалеке тянется желтая полоска песчаного пляжа, потому что слышал неугомонный гул моря. Я как будто, прорвав пространство и время, очутился в одной из светлых детских книжек. И вот сейчас, через несколько шагов, я достигну вершины холма, за которым откроется море и две фигурки, спешащие мне навстречу.
Но сделав эти шаги, я вновь вернулся обратно. Все та же ночь, все те же дома, а секунды черного часа откладывались и ускользали в прошлое. Мой мир был здесь, и я не мог далее оставаться в бездействии. Высокие травы остались за спиной, а я погрузился в небольшую чащу. Мне никогда не светило знание знатока растительного мира. Дуб, тополь, клен и березу я, конечно, отличу друг от друга, но слишком многого от меня тоже требовать не надо. Я опознал разве что боярышник, да и то в темноте вполне мог обознаться. Путешествие сквозь завесу листвы не затянулось, через минуту я уже стоял на краю рощи, находясь почти в самой середине двора. Следующей остановкой должен был стать островок из двух сросшихся кустов. Он ничем не напоминал ни один из островков, про которые сложили столько песен, так как имел хоть и внушительный, но весьма мрачный вид.
На этот раз у меня зародилось подозрение, что кто-то холодным взглядом пытается отыскать в темноте мою персону. Поэтому, чтобы не провоцировать врагов, я прополз несколько метров по-пластунски, принося в жертву человечеству мои многострадальные джинсы. Затем в великолепном прыжке я преодолел оставшееся расстояние, с ликованием вламываясь в скопище черных влажно-холодных листьев.
И сразу же мне стало скучно. Откуда-то навалилась странная тоска, заглушающая все остальные чувства. Захотелось вдруг, чтобы рядом оказалась Лаура, чтобы дотронулась до моего лба прохладной рукой и пожалела. Закружилась голова.
Хотелось лечь на остывшую землю и отдохнуть от забот земных и потусторонних.
Возможно, я так бы и поступил, если бы не заметил черный силуэт с неприятными оранжевыми искорками, перетекавшими с места на место. Сомнений не оставалось — я угодил в расставленные сети.
Необъяснимая тоска по чему-то, утраченному навсегда, усиливалась. Лаура, Ыккщщер, черный талисман отошли, забылись. Срочно требовалось начать поиски.
Чего? Где? Не важно! Главное начать. Прямо здесь, сейчас. И не бросать, пока поиски не приведут к успешному результату. Пока еще не поздно…
Руки суматошно шарили по земле. Сломанный сучок. Не то! Мертвый жук. Снова не то! Пластмассовый солдатик. Двадцать лет назад я безумно обрадовался бы подобной находке, но сейчас мне требовалось нечто другое. Иначе никогда не кончится эта всепоглощающая тоска.
Не хуже дворницкой метлы пальцы метались во все стороны, с корнем вырывая траву. Пара камешков, продавленный спичечный коробок и полусгнившие кеды не заслуживали внимания. Я высунул голову из куста и приготовился расширить фронт поисков. И сразу же к моей щеке прикоснулось нечто липко-холодное.
Повернувшись, я разглядел невесомую уродливую черную лапу, тянувшуюся ко мне.
Черный воин явно указывал, что я пересек отведенные для поиска границы.
А не он ли был мне нужен? Я попробовал схватить черную плоть, но пальцы сомкнулись, не нанеся никакого вреда обладателю мерзкой руки. «Нет, нет! - зазвучало у меня в голове. — Тебе нужно не это!» Но разве я мог ему верить?
Следующие пять минут прошли в упорной борьбе. Я дико размахивал руками, пытаясь удержать ускользающую добычу. Сначала призрак пробовал щериться блестевшими во тьме клыками, но я уже разглядел, что воин на голову ниже меня, и безумно рвал на части воздух. Он отступал, а я не отставал. А затем маска снова вросла в лицо, рука, словно сабля, рассекла черное облако, и оно развалилось на струйки кисло пахнувшего тумана, истаявшего в свежем ночном воздухе.
Но я не смел верить в победу и рванул, что было сил, петляя между стволами.