— Много в моей жизни я видывал женщин,— рассуждал он,— но ни одна из них не идет ни в какое сравнение с Натали в сексуальном отношении. Мой член сосали многие женщины, но никто не делал это так искусно и самозабвенно, как Мирта. И теперь я уже не могу представить себе свою жизнь без той и другой: они мне нужны вместе, как любовницы.
— А разве не достаточно было бы тебе, обойтись одной из них? — не мог удержаться я от вопроса,
преодолев некоторую неловкость.
— В каком-то смысле смог бы обойтись и одной. Каждая из них совершенна в своей области. В любом случае, я трахаю Мирту так часто и с не меньшим удовольствием, чем она доставляет мне, делая, минет. Совершенно очевидно, я никогда не женился бы на Натали, если бы она не получала бы такое же удовольствие, глотая мою сперму, как и поглощая ее своим влагалищем, и если бы она не давала мне такое же Удовольствие, какое я даю ей. Ни та, ни другая не ограничиваются только одной специальностью. Хотя при зрелом мышлении взаимное соперничество кончается тем, что различия между ними все более скрадываются, и я не всегда различаю, с кем из них имею дело, когда занимаюсь любовью, закрыв глаза.
Когда я рассказываю тебе об этом, то чувствую:
твой одноглазый змей проявляет беспокойство.
— Я все-таки не железный!
— Это я вижу прекрасно! И должен сказать, что я бы сам превратился в железо уже давно, если бы Лаура оказывала мне такие же знаки внимания, какие оказывает тебе, и я бы смог устоять и не поддаться ее искушению. Может, ты объяснишь, почему ты еще не переспал с ней?
Впрочем, Галтьеру вовсе не нужен был мой ответ, Больше всего я боялся, что Лаура сама задаст мне этот вопрос.
После игры в теннис она мне сказала, что собирается переодеться. Извинившись, она уходит в раздевалку и возвращается оттуда, держась за руки с девушкой, против которой играла на площадке и которую я совершенно не знал.
Возможно, они получили взаимное удовлетворение во время приема душа, как это обычно было в ИТИЛе? Или Лаура сумела подцепить кого-нибудь еще, лучше меня? Я не знаю. Как бы то ни было, спустя час я потерял всякое терпение и решил, что Лаура потеряна для меня навсегда.
Спустя неделю после того вечера я не был убежден, что мне следует начать поиски Лауры. В конце концов, инициатива должна принадлежать ей. Если она захочет, то сама найдет меня!
Что она и сделала в тот день, о котором я рассказываю, когда бегал кругами по мокрой дорожке стадиона. Я увидел ее, когда она махала мне рукой с трибуны. Затем она приложила ладони ко рту и что-то прокричала.
Я продолжал бег, не убыстряя и не замедляя темпа, пока не услышал, как она зовет меня по имени, махая руками и стараясь привлечь мое внимание:
— Эй, остановись! Мне нужно кое-что сказать тебе!
Я просто кивнул ей, чтобы не сбить дыхания, и завершил очередной круг. Она сошла на дорожку, с трудом передвигаясь на высоких каблучках и рискуя быть наказанной служителями стадиона за нарушение правил, так как была не в спортивной обуви.
— Где это ты скрывался всю неделю? — прокричала она.
Я виновато улыбнулся. Она настойчиво допытывалась: Чем же это ты занимался — выяснял мой моральный облик?
Я недоумевающе почесал затылок.
— Немедленно следуй за мной,— приказала она.— Я спешу на лекции.
Я согласно кивнул головой и удалился в раздевалку:
По дороге мне в голову пришла странная мысль, я вернулся и сказал:
— На тебе надета та самая юбка, как в тот день, когда мы впервые встретились.
Она рассмеялась, иронично взглянув на меня совершенно без всякого кокетства, скорее дружески и с какой-то нежностью. Ее лицо отражало такие несовместимые чувства, как ирония и нежность.
Потом я нашел ее уже сидящей в моем джипе. Я поинтересовался, как она узнала, что это именно моя машина. Ведь она не единственная в Маниле, покрытая хромированной сталью. И вообще, как она догадалась, что у меня есть машина. Ведь я приобрел ее всего три дня назад.
— По твоему запаху. Ты очень приятно пахнешь,— заметила она, принюхиваясь ко мне.— На этот раз ты не посадишь меня на колени во время езды.
Она казалась разочарованной этим обстоятельством. Я же вспомнил о ее острых косточках. Хотя, честно говоря, мне было бы приятно снова почувствовать их на своих коленях.
— Ты виделась с Галтьером в последнее время? поинтересовался я.
— С Галтьером? она вздрогнула.
Таким образом, я узнал, что это не он выдал мое местонахождение.
Мы молча ехали в автомобиле, пока я не припарковал джип возле входа на рынок. Здесь было много народа, и я попросил полицейских присмотреть за джипом, чтобы кто-нибудь не проколол шины. Затем повернулся к Лауре и заявил:
— Теперь все в порядке. Но я вынужден признаться, что мне не очень нравится твоя юбка.
И тут я был абсолютно искренен: юбка была слишком длинной и не подходила к мужской рубашке, концы которой Лаура небрежно завязала поверх нее.
— О? только и сказала она и поднялась во весь рост в джипе. Не спеша она развязала узел рубашки, сняла пояс и положила его на переднее стекло машины. Рубашка соскользнула вдоль тела. Одним движением ягодиц, обнажив при этом груди, она развязала пояс своей длинной юбки. Затем размотала складки, в которых прятались ее ноги, подняла юбку как флаг над собой и небрежным жестом передала проходящей мимо девушке, которая поспешила скрыться с этим неожиданным даром.
После этого Лаура перепоясала широким кожаным ремнем рубашку, отчего та стала значительно короче, а сзади задралась до самой поясницы, обнажив соблазнительные ягодицы. Порыв ветерка — этого всегдашнего озорника! приподнял спереди фалды рубашки, и мне хватило времени убедиться, что Лаура опять без трусиков.
Движением рук она разогнала ребятишек, столпившихся вокруг автомобиля, выпрыгнула на то место, что только что занимали три или четыре десятилетних сатира, пытавшихся дотронуться до ее бедер. Оттеснив их в толпу и дав понять, что не потерпит скандалов, она жестом пригласила меня следовать за собой. Затем, переполненная нахлынувшим на нее безумным весельем, она крикнула мне, перекрывая шум толпы:
— Ты меня любишь?
В любое время дня трудно передвигаться по Мабинистрит
особенно в час пик, как сейчас. И не только в автомобиле, но и пешком. К тому же толпа была шокирована видом Лауры, что сделало наше передвижение еще более сложным.
Никто, конечно, специально не приставал к ней, но вид нижней части ее тела привлекал проходящих самцов. Тем не менее, мы ухитрились проделать сто метров в каких-то десять минут.
Внезапно Лаура остановилась перед витриной магазина Минданао, где была выставлена коллекция изделий из бронзы; скульптуры, статуэтки, различные украшения. Перед витриной стоял ксилофон из красного дерева, выполненный в форме колыбели, с клавиатурой из бронзовых дисков невероятных размеров.
Лаура подняла с тротуара небольшие молоточки и начала ударять ими по дискам. Я был удивлен, что она умеет обращаться с этим диковинным инструментом и даже извлекать из него какую-то мелодию. Ритм, который отбивала Лаура, призывал к Танцу.
Вокруг сразу собралась толпа. Ребятишки прыгали и баловались, проходя мимо, другие танцевали с поднятыми руками. Лаура заиграла еще азартнее. Юноши упали перед ней на колени, их лица приблизились к ягодицам, и мне казалось, что они вот-вот дотронутся до нижней части тела девушки или даже укусят ее. Чтобы управиться с молоточками, Лаура согнулась в три погибели, и аудитория воочию смогла убедиться, что сделана она из плоти и крови.
Некоторые от восторга издавали хриплые крики другие молча глазели на меня. В конце концов, они начали мне дружески улыбаться. Улыбнулся им в ответ и я.