— Идите. Я догоню вас.
Ен недоуменно пожал плечами и, окончательно расстроенный, вышел из зала.
Я стянул с головы шлем и прислушался к его удаляющимся шагам. Волосы под шлемом взмокли и прилипли ко лбу, как и куртка под защитным жилетом, пропитавшаяся потом. Только сейчас я почувствовал, как от напряжения дрожат мои колени. В воздухе стоял отвратительный запах горелого человеческого мяса. Я огляделся по сторонам. Помещение было старинным. В тех местах, где под ударами пуль штукатурка осыпалась, просматривались какие-то живописные фрески.
— Господин! — окликнул меня чей-то тихий неуверенный голос.
От неожиданности я даже вздрогнул. Резко обернулся, вскидывая оружие. Зал, по-прежнему, казался пустым. Наверное, показалось?
— Господин! — снова позвал голос, на этот раз громче и увереннее.
Я вгляделся в дальний конец зала, лежавший в глубокой тени, и только теперь заметил в небольшой нише человеческую фигуру.
— Кто здесь?
— Не стреляйте! У меня нет оружия.
Видимо, мой суровый голос еще больше напугал человека, и, чтобы доказать свою безобидность, он поспешно вышел из своего укрытия в полосу света. Я не без интереса осмотрел своего нового знакомого. Он оказался невысокого роста и тщедушного вида, лет пятидесяти на вид, с явными монголоидными чертами лица, сильно выпачканного копотью.
— Кто вы? — повторил я свой вопрос.
Человек опасливо покосился на оружие в моих руках и едва слышно пролепетал:
— Чен Джу…
— Так, замечательно! — усмехнулся я. — И что вы здесь делаете?
— Поверьте, я оказался в этом доме совершенно случайно! Клянусь богом! Я не хотел идти сюда, но мой брат… Это все он, он заставил меня. Поверьте, я ни в чем не виноват!
— Допустим. Почему же тогда вы следили за мной?
— Я? Я не следил, что вы! Я просто спрятался, когда началась вся эта стрельба. Я так боюсь, когда вокруг стреляют… Мне страшно умереть… — Он как-то виновато, совсем уж по-детски, потупил взор.
— Хорошо! — вздохнул я. Напряжение и усталость, скопившаяся за время боя, теперь вылились наружу. Я бы с удовольствием сейчас растянулся прямо на каменном полу и уснул, но этот человек все еще что-то говорил, заискивающе глядя на меня. Опустившись на каменную тумбу и положив пистолет на колени, я устало посмотрел на него.
— Чего же вы все-таки хотите от меня?
— Я? — человек снова растерялся. — Собственно, ничего… То есть, нет, — спохватился он, испугавшись еще больше, — я хотел помочь вам!
Он посмотрел на меня глазами преданной собаки.
— Помочь? Интересно чем же?
— Простите меня, но я стал невольным свидетелем вашего разговора с тем суровым молодым человеком, — продолжал Чен Джу. — Видит бог, я этого не хотел! Это получилось совершенно случайно, и я могу поклясться…
Я устало поднял руку, чувствуя, что сейчас он опять пустится в пространные объяснения, и тогда толку мне от него не добиться.
— Хорошо. Что дальше?
Чен Джу смущенно улыбнулся, показав редкие зубы.
— Вы назвали Наоку бандитом… Вы очень правильно сделали, что так назвали его! Воистину, он заслуживает самого сурового наказания! Это ужасный человек!
При упоминании имени Наоки я встрепенулся.
— Вы с ним знакомы?
— Да!.. То есть, не совсем… Мой брат хорошо знал его, но он сегодня погиб, ведь он был вот здесь со всеми… — Чен Джу указал на то место, где стояла баррикада.
— Жаль! — Я поднялся с тумбы, надевая каску.
— Но я знаю еще одного человека, который был хорошо знаком с Наокой, — поспешно заговорил Чен Джу, видимо, опасаясь, что я уйду, не дослушав его. — Я слышал о нем от брата.
— Да? Это интересно.
Я внимательно посмотрел на него: не обманывает ли он меня? Но этот щуплый человек был так напуган, что, скорее всего, говорил правду.
— Как его имя?
— Хо.
— Просто Хо?
Чен Джу кивнул.
— Он жив?
— Надеюсь, что да. Правда, его давно уже никто не видел, но брат говорил, будто бы этот человек живет сейчас на Южном материке. Думаю, вы найдете его в Линь-шуй, южной столице.
— А кто он такой, этот Хо? Ваш брат не говорил об этом?
— Хо работал когда-то управляющим на одном из заводов Наоки, еще до революции, — словно, извиняясь, добавил Чен Джу. — Он хорошо знал деда нынешнего Наоки, и был дружен со всей его семьей.
— Интересно, очень интересно! — проговорил я, в задумчивости потирая подбородок.
— Скажите, — боязливо спросил Чен Джу, — Наока сейчас на свободе?
— Пока нет, но, думаю, скоро будет.
Я недовольно поморщился. Сейчас мне совсем не хотелось об этом думать.