Мне не давал покоя этот знакомый запах, который тут был особенно силен. Такой успокаивающий — ему хотелось довериться и унестись мыслями в приятные воспоминания; освежающе-прохладный — в нос словно попадал холодок и будоражил все тело; аромат, который впитал в себя всю душевную теплоту, будто это был запах любимого человека. Это знакомое дыхание полотно висело в воздухе. Я начал вертеться по сторонам, чтобы найти источник, а затем запрокинул голову наверх. Надо мной висели фиолетовые звезды — цветы, которые мелкими, пушистыми гроздьями росли на дереве, которое укрывало сверху нашу скамейку. Фонарь подсвечивал цветы, и они на фоне темно-синего неба горели холодным фиолетовым огнем.
— Да, прекрасное дерево. — услышал я рядом хриплый, сонный голос. Повернув голову я увидел, что старик так же как и я смотрел наверх. — Единственное в своем роде.
— Извините, сэр, я разбудил Вас. — сказал я. — Меня зовут Джон. — я протянул руку, старик медленно оторвал голову от просмотра цветочного неба, быстренько потряс мою ручонку и снова мечтательно запрокинул голову. Меня удивила не его безразличная реакция, а то, как он посмотрел на меня. На его лице были две противоположные эмоции, которые причудливым образом очень ему шли, но другому бы человеку придали вид сумасшедшего. Тут было и удивление, как будто до этого он не спал и разговаривал сам с собой, а я как по волшебству вырос перед ним из под земли со словами “Меня зовут Джон”. Но вместе с тем в глазах старика была озорная искорка, какая-то добрая насмешка, будто он только что разыграл меня и был очень этому рад.
— Сэр, мне нужна помощь. Я ехал по шоссе 22L и моя машина сломалась. Может быть Вы подскажите, где я могу найти механика вашем городе? Или магазин запчастей? Или отель на крайний случай, где можно переночевать?
— А ты знаешь, что это за дерево? — спросил старик, проигнорировав мои вопросы.
— Нет, не знаю. Извините, может Вы все-таки скажите, кто тут может мне помочь?!
— Это лавандовое дерево. — сказал он медленно и поучительно, а затем посмотрел на меня.
— Лавандовое? — я запрокинул голову наверх и действительно, это же были цветки лаванды, как я мог их не узнать! — А, вот что это за знакомый запах! Это лаванда! Точно! Я первый раз вижу, чтобы лаванда росла на дереве.
— Да, лаванда растет на дереве, но только на этом и только здесь. Такое дерево только одно. Оно прекрасно, и ему очень-очень много лет. Люблю так приходить к нему, сидеть, наблюдать, размышлять, вспоминать…
— Сэр, дерево и вправду прекрасное, но не скажите ли Вы, где здесь у вас можно найти механика? Мне нужно вернуться к машине, если она ещё конечно стоит на шоссе…
— Джон, ты разве не заметил, что все спят?
— Ну Вы же не спите!
— Это потому что ты меня разбудил.
— Прекрасно! — я вскочил со скамейки. — И что мне делать? Бред какой-то! Все тут спят! Нельзя что ли какого-то разбудить? Или пробуждение ото сна в этом городе уголовно наказуемо?!
— Смешная шутка. — ответил он серьезно. — Хотя преступление пострашнее, как по мне, это не пробудиться от сна и жить с закрытыми глазами.
— Я очень рад, что дал вам интересный повод для размышления, — сказал я, но подумал, что старик того… — но если серьезно, мне очень нужна помощь! Пожалуйста давайте разбудим какого-нибудь механика, я сварю ему кофе, собственноручно сделаю яичницу, заплачу сколько он запросит, уеду от сюда и вы дальше будете спать мирным сном и никогда меня не увидите!
— Всему свое время, Джон. — сказал он и немного улыбнулся. Именно в этот момент я заметил небольшой шрам на его морщинистом лице. — Садись рядом, отдохни, подыши свежим воздухом нашего города.
— Надышался я воздухом за сегодняшний день! — я бухнулся на скамейку. Мы немного посидели в тишине.
— Кстати, а что Вы тут один делаете ночью?! — спросил я.
— Вспоминаю.
— Что?
— То, что дает силы жить.
— Здоровый юношеский сон?
— У тебя неплохое чувство юмора, Джон для отчаявшегося. — снова улыбнулся старик. Затем он закрыл глаза, набрал в грудь воздуха, на выдохе запрокинул голову наверх к лавандовому дереву.
— Я вспоминаю о любви. — сказал он.
— Неплохо. И часто Вы сюда так приходите посидеть, подумать о любви и поспать в одиночестве?
— Как придется.
— Ясно…
— А как часто ты думаешь о любви, Джон?
— Я? Как придется. — скопировал я манеру его ответа. — Но с каждым разом все реже.
— Это отчего же?
— Не знаю. Как-то так получилось со временем.