10
Ну, может быть, не первое, а второе или третье, что осваивают в профессии курьера – это как распилить наручники. Что бы там ни утверждали миллионы франшиз «Тюряги», все-таки наручники – приспособление кратковременное. А давнишний статус скейтбордистов как угнетенного этнического меньшинства подразумевает, что все они в той или иной степени виртуозы побега.
Но сперва главное. В комбинезоне И.В. множество примочек, прежде всего сотни карманов: большие и плоские – для посылок, длинные и узкие – для снаряги, а еще карманы по рукавам, в бедрах и голенях по штанинам. Снаряга, распиханная по этим карманам, бывает обычно мелкой, мудреной и весит немного: ручки, маркеры, фонарики, перочинные ножи, отмычки, сканеры бар-кодов, сигнальные ракеты, «жидкий кастет», шокеры и световые палочки. На правом бедре у И.В. затолканный вверх ногами калькулятор, по совместительству работающий как таксометр и секундомер.
На другом бедре мобильник. В тот момент, когда менеджер запирает дверь наверху, телефон звонит. И.В. отцепляет его свободной рукой. Это мама И.В.
– Привет, мам. Отлично, а ты? Да, я у Трейси. Ага, были в Метавселенной. Просто поваляли дурака в игровом салоне на Стрите. Да, развлеклись. Да, да, я взяла себе симпатичный аватар. Не-а, мама, Трейси сказала, что попозже отвезет меня домой. Но мы хотим еще заехать в «Автогонки на бульваре Виктории», можно? Ага, спи спокойно, мам. Буду, буду. И я тебя люблю. Пока.
Нажав на кнопку «отбой», она обрывает болтовню с мамой и через полсекунды задает новый номер.
– Падаль.
Рев. Воздух ревет, с огромной скоростью обтекая микрофон мобильника Падали. А еще к этому реву примешивается такой же громкий свист многих десятков шин по покрытию мостовой, перкуссии выбоин; по звуку это ветхий бульвар Вентура.
– Хай, И.В., – говорит Падаль. – Как оно?
– А твое?
– Лечу по Вентуре. Как ты?
– Торчу в «Тюряге».
– Ух ты! Кто тебя сцапал?
– Метакопы. Приклеили меня из соплепушки к воротам «Белых Колонн».
– Ну надо же! Когда сваливаешь?
– Скоро. Можешь мне подсобить?
– Ты о чем?
Ох уж эти мужчины!
– Сам знаешь, помочь. Ты мой парень. – Она старается говорить доступно и ясно. – Когда меня забирают, считается, что ты придешь и поможешь мне выбраться.
Разве не всем полагается такое знать? Неужели родители больше ничему детей не учат?
– Ну, э… а ты где?
– «Купи и Кати» номер 501762.
– Я на пути в Берни с суперультра.
Иными словами, в Сан-Бернардино. Иными словами, с суперультраважной доставкой. Иными словами, не судьба.
– О’кей, и на том спасибо.
– Извини.
– Кати с богом. – Этим традиционным саркастическим «до свиданья» И.В. заканчивает разговор.
– Дыши спокойно, – отвечает Падаль. Рев разом смолкает.
Вот гад. Уж он попресмыкается на следующем свидании. Но тем временем есть еще кое-кто, за кем должок. Единственная проблема в том, что он, возможно, псих. Но попытка не пытка.
– Алло, – отвечает он по мобильнику. Дышит он тяжело, и на заднем плане дуэтом воет пара сирен.
– Хиро Протагонист?
– Да. Кто это?
– И. В. Ты где?
– На стоянке «Безопасный путь по Оуха», – отвечает он и, по всей видимости, говорит правду, поскольку на заднем плане слышен лязг анальных совокуплений продуктовых тележек.
– Я сейчас немного занят, Ива, но… Чем могу тебе помочь?
– Меня зовут И.В., – говорит она, – и ты можешь мне помочь выбраться из «Тюряги».
Она сообщает детали.
– Давно он тебя запер?
– Десять минут как.
– О’кей, в папке о трех кольцах франшиз «Тюряги» говорится, что менеджеру положено проверить задержанного через полчаса после приемки.
– Откуда ты это знаешь? – обвиняюще спрашивает она.
– Сама подумай. Как только он уйдет, выжди еще пять минут, а потом двигай. Попытаюсь тебе подсобить. Идет?
– Усекла.
Ровно через двадцать минут, секунда в секунду, она слышит скрежет ключа в замке. Зажигается свет. «Рыцарское забрало» спасает ее от разрушения сетчатки. Протопав вниз по ступенькам, менеджер злобно на нее пялится. Довольно долго пялится. Ясно: искушение велико. Вот уже полчаса мимолетное видение плоти рикошетом мечется в его черепной коробке. Менеджера терзают космические вопросы. И.В. надеется, что он все же ни на что не решится, потому что эффект дентаты может быть непредсказуемым.