Классового сознания Максу фон дер Грюну не занимать. Он с первых же написанных им строк во всеуслышание заявил, что считает капиталистическую систему несправедливой и давно уже созревшей по меньшей мере для радикального переустройства, что сытая и благополучная жизнь в ФРГ — это лишь фасад, а относительно высокий уровень жизни западно-германских тружеников, имеющих работу, но рискующих ее потерять тем быстрей и безвозвратней, чем старше они становятся, отнюдь не избавляет общество от социальных язв. «Заявил» — это, конечно, метафора, литературно-критический штамп, если угодно. Грюн не политик, а писатель-романист, чей голос слышен только тогда, когда читают его книги. А романы фон дер Грюна простые труженики в ФРГ чаще всего читают не отрываясь, на одном дыхании.
Не приходится особо говорить о том, что писатель, прошедший первую политическую школу в «производственном совете» — то есть низовой профсоюзной организации своей шахты, — с самого начала определил и свою политическую позицию: он тяготеет к левому крылу СДПГ, коммунистов не только не чурается, но относится к ним с явной симпатией, считая лишь, что при существующей в ФРГ системе и антикоммунистической заданности общества у них пока нет шансов. Но в основном и главном — в том, что капиталистическая форма собственности бесчеловечна и при всей ее экономической эффективности должна быть коренным образом преобразована, а может, и ликвидирована, — у Грюна с коммунистами нет разногласий. Он убежденный и непоколебимый социалист.
Естественно, что его книги быстро нашли путь и к нашему читателю. Спору нет, фон дер Грюн — писатель, близкий нам по духу и в ФРГ весьма популярный; но именно этот новый роман вроде бы не лучший из написанных им. С виду — средненький «триллер», не слишком захватывающий, даже убийство тут на поверку не убийство; главная жертва предпринимательских интриг — заводчик Бёмер — образ малоправдоподобный; откуда у него столько дальновидности, понимания рабочих нужд и пороков капитализма? А уж его адюльтер с юной Матильдой Шнайдер, бывшей рабочей девчонкой, дочерью профсоюзного вожака на его заводе, словно взят напрокат из американского «литературного ширпотреба».
Правда, это не слишком-то страшные ужасы, сцены «сладкой жизни» развертываются на вполне реальном фоне, противоречия современного капитализма в такой развитой и зажиточной стране, как ФРГ начала 80-х годов, вскрыты в книге убедительно и с подлинным знанием дела. Но все же трудно уйти от вопроса: а могут ли в произведении мирно уживаться столь разноплановые и, казалось бы, несовместимые жанровые линии, не умаляя тем самым художественных достоинств этого литературного произведения?
Так или примерно так скажет, возможно, иной читатель, перевернув последнюю страницу, и добавит тут же: уж коль скоро издательство решило побаловать нас западным детективом, выпустило бы лучше что-нибудь позабористей.
Что ж, прямо скажем, от подобных вполне допустимых вопросов и сомнений так просто не отмахнешься, поначалу они даже звучат убедительно. И все же с ними, на мой взгляд, нельзя согласиться. Попробуем разобраться, действительно ли «Лавина» — всего лишь средненький «триллер» на «рабочем фоне» или нечто гораздо более значительное. Начнем с одного, как представляется, многозначительного факта: книга фон дер Грюна, вышедшая без малого два года назад скромным тиражом в левом западногерманском издательстве Лухтерханд, одновременно несколько месяцев подряд печаталась в продолжениях в массовом иллюстрированном журнале «Штерн» — одном из самых мощных периодических изданий такого рода в ФРГ.
Тираж «Штерна» намного больше полутора миллионов, цена общедоступная. Лучшей мультипликации не придумаешь. Пожалуй, не сыщешь на Западе писателя, даже среди самых именитых, кто бы не мечтал, чтобы его новая книга печаталась с продолжениями в «Штерне» еще до выхода в свет в том или ином издательстве.
Надо отдать должное нынешней редколлегии «Штерна» — им чаще всего удается сделать безошибочный выбор и популяризовать какой-либо новый роман, который одновременно обеспечивает кассовый успех и привлекает внимание читателя в ФРГ своей злободневностью и остротой поставленных в нем проблем. В то же время «Штерн» не изменяет завоеванной им в последние годы левой направленности — откровенно реакционных опусов, сколь бы ни были они занимательными, или «романов действия», смакующих насилие, журнал не помещает.