Как будто в ответ на его мысли, ветер затрепетал, и над горизонтом, в безоблачном небе, пронеслись первые лучи света, омывая их новыми надеждами — надеясь на мир, полное открытий и спасения.
Глава 2
# Глава 2: Встреча с прошлым
День, казавшийся многообещающим и полным надежд, внезапно наполнился тяжестью воспоминаний, как ночь, когда небо скрывается за черными тучами. Лавир и Эя сидели у дрожащего костра, их мысли и чувства колебались, как пламя, когда они готовились к предстоящему путешествию. Лавир чувствовал, как старое горе поднимается из глубин его души — воспоминания о Мелане, о том дне, когда он потерял не только друга, но и часть себя. Каждый шорох леса казался ему знакомым, как шепот призраков из его прошлого.
Огонь теплого света отражался в глазах Эи, придавая ей загадочный вид, и его сердце на мгновение замирало. Она по-прежнему была ему дорога, даря надежду и поддержку, но каждый раз, когда он смотрел на нее, в мыслях возникал образ Меланы. Это было как проклятие, как напоминание о том, что они раньше были близки, а теперь их пути разошлись. В унисон с тенями прошлого в воздухе витал запах коричневого полыни, который они собирали для отвары в тревожные времена.
— Мы должны быть осторожны, — произнесла Эя, прерывая его размышления. Глубокий вздох вырвался из ее груди, и она обвела взглядом окружение, словно опасаясь, что тень прошлого поджидает их где-то поблизости. У деревьев стволы были покрыты мхом, и густая листвa шёптала под легким ветром, словно сама природа делилась своими тайнами. — Я не знаю, чего ожидать.
Лавир понимал ее переживания. Они не просто отправлялись в разрушенный замок, где, по слухам, сохранились затменные знания — они шли навстречу худшим страхам, вновь соприкасаясь с теми, кем они когда-то были, и с тем, что потеряли. Неизвестность нависала над ними, как темные тучи на горизонте, готовые разразиться штормом.
— Ты готова к этому? — тихо спросил он. Ему хотелось, чтобы она знала: при любых обстоятельствах он будет рядом. Путь мог быть полон опасностей, но в их связях была сила. Каждое его слово было пронизано решимостью, в которой проскальзывали нотки волнения и страха.
Эя встретила его взгляд, и на мгновение он увидел в ее глазах мятущийся свет, отражение собственных страхов. — Мы должны быть сильными. Не только для себя, но и для всех окружающих. Я чувствую, что нас ждет нечто большее, чем просто поиски знаний. Это может стать причиной вызова старых духов, что обременяют эту землю.
Это определение "все окружение" напомнило ему о других членах их группы, о лицах, потерянных во времени и в неведомых тропах. Им грозило множество опасностей, но чем больше он думал о них, тем больше испытывал тревогу за их судьбу. Лавир понимал, что именно по этой причине они все собрались здесь, у этого старого лагерного огня — не только для поиска знаний, но и для защиты друг друга. Каждый из них вносил свою долю терпения и смелости, создавая тем самым ту самую силу, которая могла выдержать натиск неведомых тёмных сил.
Когда ночь опустилась, и звезды начали мерцать, Лавир всё больше погружался в свои размышления. Вдалеке неумолимо звучал шум реки, её голос был как шёпот из прошлого, уносящий с собой забытые мечты и надежды. Он вспомнил, как в детстве сидел с Меланой утого же костра, когда мир казался простым и понятным, когда планы свершались с лёгкостью.
Спустя некоторое время он продолжил, разрывая звенящую тишину: — Знаешь, я часто думаю о том, как многое изменилось с тех пор, как мы впервые начали изучать алхимию. Не о том, что мы исследовали, а о том, кем мы были. Я не узнал себя, когда всё это началось. Тогда они были наивными мечтателями, горячо верившими, что их стремление может изменить мир.
Эя наклонилась ближе. В её глазах светилась уверенность, и это придавало ему сил. — Ты не одинок. Каждый из нас изменился. Это неизбежно, когда ты сталкиваешься с темным потомством безумия. Мы привязываем себя к науке, пытаемся понять. В этом процессе мы теряем самих себя. Но иногда изменения бывают необходимыми для роста. Я верю, что мы сможем переосмыслить свое прошлое и использовать его как топливо для будущих успехов.
Её слова задели его, словно нежное прикосновение в тишине. Он вспомнил свою первую встречу с Меланой — ту жажду знаний, тот свет в её глазах, когда они изучали обращение и трансформацию элементов. Они были молоды и наивны, веря, что знания могут спасти мир. Как они мечтали о будущих открытиях, как искали смысл в каждой формуле, стараясь превратить обыденность в магию.
Но это был ложный подход. Их жажда знаний обернулась одержимостью, и вскоре стало очевидно, что Мелана углубилась в тёмные области, прибегая к опасной алхимии, игнорируя нравственные компасы. В воспоминаниях вновь возник обманчивый свет их первой лаборатории: окружённые цветными пузырьками, с перегонными трубками и свитками с древними записями. Как блестели их глаза, когда они осознавали тайны, которые открываются перед ними.
— Я вспоминаю, как мы работали над теми формулами, — произнес он, теряя себя в воспоминаниях. Образ её лица непроизвольно возник в его сознании. — Это было как исследование, превращающее нас в нечто большее, чем обычные смертные. Мы верили, что можем создать лучшее будущее.
Эя посмотрела на него с вниманием. — Но это также изменило тебя. Мы все стали жертвами своих амбиций. Я видела, как Мелана углублялась всё больше, как она переставала замечать, что творит. Это как тёмный вихрь, затягивающий в свои недра, не оставляя шансов выбраться. Возможно, она забыла о том, что значит быть человечным.
Лавир кивнул. Он помнил тот момент, когда дружба с Меланой превратилась в напряжённые споры, когда идеи о том, что было правильным и что было неправильным, начали пересекаться, как две реки, впадающие в одно море. Разумеется, он не мог забыть ярость в её голосе, когда они спорили о границах исследований.
— Ты ведь знаешь, что нельзя позволять ей сбить тебя с пути. Если мы встретимся с ней снова…
— Я не позволю ей сломать нас, — прервала его Эя, её голос звучал сдержанно, но уверенно. — Мы должны идти вперёд. Я доверяю тебе больше, чем кому-либо. Ты всегда находил выход. Ты сможешь сделать это снова. И даже если тропа окажется трудной, мы пройдём её вместе.
Он почувствовал, как внутри него разгорается огонь уверенности. Её слова трогали его за живое. Возможно, даже в мраке воспоминаний они могли найти свет. Да, прошло много времени, но он был готов сразиться с тем, что ожидало их впереди.
— Я готов, — произнес он с новым жаром. — К чему бы это ни привело. Я не собираюсь повторять старых ошибок. Я позволю нам двигаться только вперед, к новым высотам и неизведанным землям!
Они оба поднялись, их разговор завершился с решимостью двигаться дальше. В тишине вечера, полные решимости, они смотрели на звезды, которые, казалось, хранили не только ответы, но и надежду на будущее. Звезды канули в глубины света, их свет пронизывал пространство и время, словно выражая волшебство, которое было словно для них.
***
Утро пришло неожиданно, как тень, придавая всему вокруг больше полноты и яркости. Птицы пели свою утреннюю песню, а утренний туман окутывал землю, как волшебный шёлк, создавая атмосферу ожидания и незримого волшебства. Лавир вспомнил, как в детстве бегал по этим местам, ловя птичьи песни и искренние улыбки, не ведая о тех бурях, что надвигаются.
— Время отправляться, — произнес Лавир, собирая свои вещи. Эя быстро сделала то же самое, и вскоре они уже шли к месту встречи с остальными. Каждое их движение было полным решимости, а внутренний огонь подогревал их уверенность.
Костёр медленно угасал, оставляя после себя лишь слабый дымок, уносящийся в небесную синеву. Лавиру не хотелось покидать это место, но волнение всё дольше набирало силу, как ураган, собирающийся над горизонтом. За решением скрывался страх, но эта осень времени давала им право надеяться на новое начало.