– Что это? – закричал Блейк. У него по щекам текли слезы, под носом блестели сопли. – Что это, Рэйчи, что это, что это?
Их кости, подумала Рэйчел. Ей было всего шесть лет, и ей, разумеется, не разрешалось ходить в кино на фильмы категории «детям до тринадцати» или смотреть их по телевизору (не говоря уж о фильмах «только для взрослых»), но она поняла, что это был за хруст. С таким хрустом ломаются кости.
Эта машина – совсем не машина. Это чудовище.
– Где мама с папой? – пролепетал Блейк, глядя на сестру огромными, мокрыми от слез глазами. – Где мама с папой, Рэйчи?
Словно ему два годика, подумала Рэйчел и, возможно, впервые в жизни испытала к младшему брату что-то, кроме неприязни (или чистейшей ненависти в те моменты, когда ее по-настоящему доставало его поведение). Ей показалось, что это новое чувство не просто любовь. Это было нечто большее. В конце маме не удалось ничего сказать, но Рэйчел знала, что сказала бы мама, будь у нее время. Она сказала бы: Позаботься о Блейке.
Он извивался, пытаясь выпутаться из ремней. Он знал, как их расстегнуть, но в панике забыл.
Рэйчел расстегнула свои ремни, слезла с детского кресла и попыталась помочь брату. Он бился, размахивая руками, и случайно ударил Рэйчел по щеке. При обычных обстоятельствах она дала бы ему сдачи (и сидела бы потом наказанная у себя в комнате, кипя от ярости), но сейчас она просто перехватила его руку и прижала к сиденью.
– Прекрати! Дай мне тебя отстегнуть! У меня ничего не получится, если ты будешь дергаться.
Он перестал биться, но не плакать.
– Где папа? Где мама? Я хочу к маме!
И я хочу к маме, дебил, подумала Рэйчел и расстегнула ремни на кресле брата.
– Сейчас мы выберемся из машины и пойдем…
Куда? Куда им идти? В ресторан? Он закрыт. Здесь все закрыто, поэтому на въезде и стоят бочки. Поэтому на заправке убрали все бензоколонки, и сквозь асфальт на стоянке проросла трава.
– …пойдем подальше отсюда, – закончила она.
Рэйчел вышла из машины и обошла ее кругом, чтобы открыть дверь Блейку. Он не сдвинулся с места. Просто сидел и смотрел на нее покрасневшими от слез глазами.
– Я не могу выйти, Рэйчел. Я упаду.
Как маленький, подумала Рэйчел, но промолчала. Сейчас не время ругаться. Ему и так плохо. Она раскинула руки:
– Соскальзывай вниз. Я тебя подхвачу.
Блейк с сомнением посмотрел на нее, однако подчинился. Рэйчел подхватила брата, но он оказался тяжелее, чем она думала, и они оба упали. Рэйчел досталось больше, поскольку она была снизу, но Блейк ударился головой и ободрал руку об асфальт. Он снова громко расплакался, уже не от страха, а от боли.
– Не реви, – сказала Рэйчел, выбравшись из-под брата. – Пора вырастать из детских штанишек и становиться мужчиной, Блейк.
– Чт-то?
Она не ответила. Она смотрела на два мобильных телефона, валявшихся на асфальте рядом с кошмарным микроавтобусом. Один был разбит и, скорее всего, не работал, но второй…
Рэйчел медленно поползла к нему на четвереньках, не сводя глаз с жуткого микроавтобуса, который внезапно втянул в себя папу и маму. Она потянулась за телефоном, и тут ее обогнал Блейк. Он шагал прямо к микроавтобусу, вытянув поцарапанную руку.
– Мама! Мама? Выходи! Я поранился. Больно поранился. Выходи, поцелуй ранку…
– Стой, Блейк Люсье!
Карла гордилась бы дочерью; это был ее собственный грозный командный голос на пределе строгости. И это сработало. Блейк остановился в четырех футах от микроавтобуса.
– Но я хочу к маме! Я хочу к маме, Рэйчи!
Рэйчел схватила брата за руку и оттащила подальше от страшной машины.
– Не сейчас. Помоги мне разобраться с этой штуковиной.
Она знала, как пользоваться мобильными телефонами, но ей надо было отвлечь Блейка.
– Дай мне, я знаю! Дай мне, Рэйчи!
Она отдала брату телефон, а пока он изучал кнопки, поднялась на ноги, схватила его за футболку и оттащила еще на три шага назад. Он этого даже не заметил. Блейк нашел кнопку включения питания на телефоне Джули Вернон и нажал ее. Телефон тихо пискнул. Рэйчел забрала трубку у Блейка, и тот не стал возражать – наверное, впервые в жизни.
Рэйчел очень внимательно слушала, когда к ним в детский сад приходил борец с преступностью пес Макграфф (она, конечно, сразу поняла, что это был просто дяденька-полицейский в костюме пса), и теперь знала, что делать. Она набрала 911 и поднесла телефон к уху. Трубку взяли после первого же гудка.