Их уже ждали, потому что ворота в стене были открыты.
Усадьба
Дом был внушителен. В смысле, он внушал своему хозяину уверенность, он обещал кров, защиту, тепло и уют. Он был легок и в то же время монументален. Серега смотрел на дом с довольным видом, Бобров прищурился, как будто уже что-то высчитывая и прикидывая, Злата разинула рот в восхищении и один Искар оставался равнодушным. Впрочем, как и мул.
Дом, кстати, на участке был не один. И если направо к мысу уходили зеленые шпалеры винограда с идущими рядом невысокими каменными стенками, то слева протянулись какие-то низкие строения, выстроенные квадратом, назначение которых было непонятно. Внутри же почти крепостной стены кроме самого дома находились многочисленные постройки служб и сараев. По углам стены возвышались небольшие башенки, несшие скорее наблюдательную, а не оборонительную функцию.
Поражало почти полное безлюдье, и Бобров поинтересовался этим у встречавшего их человека. Тот не стал скрывать, что хозяин очень торопился и еще неделю назад распродал всех рабов и скот. Сейчас в усадьбе находятся только он — управляющий, практически уже отставленный, кухарка и сторож.
— Что ж так-то? — спросил Бобров, оглядываясь. — А если набежит кто, прослышавший, что в доме никого нет.
— Так взять-то нечего, — невесело усмехнулся управляющий. — Все вывезе-но.
— Хозяин был так уверен, что мы все это купим? — встрял Серега.
— А вы не первые, — махнул рукой управляющий. — Покупатели уже приходили, но что-то там не сладилось. Вот, когда первые появились, хозяин и начал все распродавать. Это было две недели назад. Так что… Дом будете смотреть? — неожиданно спросил он.
— Обязательно, — Бобров незаметно показал Сереге в сторону берега.
Тот понятливо кивнул и независимо посвистывая, отошел в сторонку. Искар загнал повозку внутрь периметра стен, обстоятельно по-крестьянски выбрал место в тени и поставил туда мула. Потом залез под телегу и улегся, предварительно подстелив соломки. Бобров посмотрел на эти манипуляции со сдержанным чувством одобрения и пошел следом за управляющим. Злата, как пришитая шла следом, восторженно оглядываясь.
Подойдя к дому, занимавшему не менее шести соток, Бобров заинтересо-вался тем, что окна, выходящие наружу, расположены все на уровне второго этажа и выполнены небольшими и похожи скорее на бойницы. Он обратил на это внимание управляющего и тот подтвердил, что да, дом рассчитан на осаду нехорошими людьми. И для этого, сказал он, у дома есть и запасы и вода.
Перед тем как войти, Бобров внимательно оглядел дом снаружи. Он представлял собой большой квадрат в два этажа с двускатной крышей. Причем этажи, видно, были довольно высокими. Потому что с одного бока к большому дому было приткнуто нечто вроде флигеля, тоже квадратного и двухэтажного, являющегося словно бы уменьшенной копией главного здания, но немного пониже. Дверей на первом этаже, кстати, было много, и Бобров указал управляющему на такое вроде бы несоответствие. Тот пожал плечами, сказав, что двери открываются наружу, сделаны толстыми и с надежными запорами.
Наконец они вошли, как сказал управляющий, в главный вход. Слева ос-тался флигель, предназначенный, как было заявлено, в основном для слуг, но в его дальнем крыле располагалась также ванная и туалеты. Бобров сделал вывод, что усадьба ко всему прочему, оборудована водопроводом и канализацией. От главного входа шел длинный коридор с полом из цветной плитки и стенами, отделанными деревянными панелями. В торце коридора была широкая дверь, где работали слуги подающие пищу. Аналогов у себя Бобров подыскать не мог и решил с этим делом разобраться позднее, если возникнет необходимость. Справа была дверь в кухню, но туда заходить не стали, а вот в левую зашли. За левой дверью находился перистиль. Он был раза в три больше чем в городском доме. Посередине находился традиционный бассейн, в который стекала дождевая вода с окружающих скатов крыш.
— Да, неприятно, небось, здесь во время дождя, — подумал Бобров, представив летящие со второго этажа струи.
Перистиль окружала с трех сторон галерея с деревянными перилами и балясинами. На галерею можно было подняться или по наружной лестнице или по двум внутренним, ведущим в помещения второго этажа, из которых в свою очередь, был выход на галерею. Направо и налево из перистиля вели широкие двери. С одной стороны располагался триклиний или, проще говоря, столовая, по словам управляющего, на целых восемь обеденных лож. То есть, по местным меркам, довольно обширная. Ну а с другой стороны дверь вела в такой же по площади таблинум или кабинет, он же гостиная. На второй этаж Бобров не полез, просто спросив управляющего о расположении там комнат. Тот сказал, что над триклинием располагается женская половина или гинекей, состоящая из трех комнат, а над таблинумом и дальше по галерее спальня хозяев и комнаты для гостей. Бобров вполне этим удовлетворился и, к удивлению и управляющего и Златы, попросил показать ему ванную и туалеты. Для этого пришлось пройти через перистиль в дверь и дальше налево через весь дом и даже флигель. В самом конце коридора располагалась ванная комната с керамической ванной, вмонтированной в пол на небольшом возвышении. А налево от нее, в помещении поменьше, кстати, очень чистом, располагались друг напротив друга нечто вроде каменных скамеек с хитрой формы очками. Бобров, видя такое украшение, даже немного обрадовался разнообразию.