— Прикупим пива для твоего крестного, — ответил Драко. — В прежние времена я знавал места, где можно без труда раздобыть дешевое пойло… Правда, после того, что Министерство здесь наворотило, я уже не уверен, что смогу так легко их найти.
— Лучше купим нормального пива на Диагон-аллее, — предложил Гарри. Тревога, возникшая в его душе при мысли о том, что могло произойти с лавкой за полгода его отсутствия, усиливалась.
Драко презрительно хмыкнул.
— Наивный! На Диагон-аллее всё дорого, а нам надо и на собственные развлечения деньги оставить. Пойдем, — Драко дернул Гарри за руку, — отыщем торговца выпивкой, а заодно и осколки вазы выбросим — подальше от дома. А то я в детстве один раз попался на этом: выбросил кое-что в мусорный бак возле кухни, а домовые эльфы нашли. Мне потом от папаши как всегда досталось… — Драко скривился, по-видимому, вспомнив то давнишнее наказание.
— У нас нет домовых эльфов, — буркнул Гарри, почти не слушая. Волнуясь всё больше и больше, он пытался высмотреть среди безликих разноцветных лавочек знакомую зарешеченную витрину и ржавую вывеску с облупившейся краской.
Драко пожал плечами.
— Всё равно, — сказал он. — Осторожность — залог успешного кутежа. В нашем деле, Поттер, главное — предохраняться! — Драко захихикал и приобнял Гарри за плечи.
Гарри привычно скинул с себя его руку.
— Послушай, — он остановился, в смятении оглядывая переулок, весь в пятнах солнечного света. — Где же лавка Северуса? Драко, ты не заметил, мы не проходили мимо нее?
Драко закатил глаза.
— Опять ты за свое, Поттер! Нет, ну сколько можно! Я думал, ты уже забыл о своем ненаглядном темном колдуне, — так нет же, снова вспомнил! Лучше б я не приводил тебя сюда, — прибавил Драко с досадой.
Не обращая на него внимания, Гарри вновь двинулся вперед по переулку, поглядывая по сторонам. Разноцветные фасады магазинов и блистающие в солнечном свете витрины мелькали у него перед глазами. Ни в одной из лавок, казалось, не было ни души. Наконец он приметил покосившийся навес пирожковой — тот самый, под которым он стоял полгода назад, наблюдая за родственниками несчастной Нэнси Паркинсон. Даже выцветшие клочья афиши, когда-то зазывавшей на «шокирующе-откровенное» представление о Салазаре Слизерине, сохранились неподалеку.
Бросившись к навесу, Гарри встал под него и посмотрел на противоположную сторону улицы. Ничего. Лишь чистая, еще не запачканная дождями стена какого-то магазина с красивой дверью и новой витриной за черной узорчатой решеткой, украшенной бронзовыми розетками.
— Поттер, во имя Мерлина, что с тобой такое?! — Драко подбежал к Гарри и принялся обмахиваться воротником рубашки, изнывая от жары.
Гарри указал другу на магазин.
— Смотри, Драко! Это… Это и есть лавка, — произнес он еле слышно.
Драко проследил за взглядом Гарри.
— И что? Наверно, твой драгоценный Северус Тобиас Снейп решил «облагородиться» вместе со всем Лютным переулком, — сказал Драко. — Ну, что стоишь? Небось, хочешь зайти к нему? Идем, — он легонько пихнул Гарри в бок. — По крайней мере, я погляжу, каков из себя предмет твоих страстных мечтаний.
Они перешли улицу и приблизились к лавке Северуса Снейпа — то есть, к тому, во что она превратилась. Гарри отчего-то колебался. Криво усмехнувшись, Драко решительно подошел к двери и дернул за блестящую ручку — дверь оказалась заперта.
— Хм, сдается мне, твой Северус не желает тебя видеть, — засмеялся Драко.
— Прекрати, — отозвался Гарри — он тем временем заглядывал в витрину. — Лучше подойди сюда. Ты можешь что-нибудь разглядеть?
Драко подошел к Гарри и тоже прижался лицом к решетке, взявшись за нее руками.
— Ни боггарта не видно, — констатировал он. — Мне кажется, скрывающие чары Северуса Снейпа всё еще в силе.
Гарри еще какое-то время постоял у витрины, надеясь увидеть бюро, книгу с черными страницами и Северуса, ее читающего, — как тем далеким зимним вечером, когда Гарри впервые побывал в Лавке кошмаров. Но витрину будто бы что-то затмевало: то ли шторы, то ли черная краска, то ли и правда прежние чары. Вздохнув, Гарри отошел.
— Что же случилось? — пробормотал он, обращаясь больше к самому себе, чем к Драко. — Не мог же Северус так просто взять и всё бросить?
— Пора признать горькую правду, Поттер: он тебя бросил, — поддел его Драко. — Видать, встретил мальчика помоложе да покрасивее. А может, ему просто разонравились зеленоглазые брюнеты.
— Перестань, Малфой! — вскинулся Гарри. — Я же серьезно, а ты… Тебе лишь бы издеваться, — он хотел еще что-то добавить, но в этот момент за их спинами послышался приглушенный голос:
— Дешевое пойло интересует, мистер Драко?
Обернувшись, мальчики увидели человека, которого иначе, кроме как «подозрительный тип», не назовешь: грязного, небритого, с угрюмым лицом и бегающими глазками.
— Нашу-то лавочку прикрыли, — сообщил он, воровато оглядевшись. — Нагрянули из Министерства — еле-еле мы с приятелем успели товар на новое место переправить. Мы теперь в одном подвале обретаемся. Следуйте за мной — только незаметно: нас, лютных, теперь всех к ногтю прижали.
— Не знаете ли вы, сэр, что случилось с лавкой Северуса Тобиаса Снейпа? — взволнованно спросил Гарри.
Торговец спиртным замялся, с опаской покосился на красивую дверь с глазком.
— Нет, — наконец выдавил он из себя. — Нет, не знаю про Лавку кошмаров, ничего не знаю. Это меня не касается. Мое дело — сторона… Была бы шкура цела.
Торговец выглядел таким напуганным, что Драко забеспокоился: того и гляди откажется выпивку продавать.
— Ладно, Гарри, отстань от него, — сказал Драко. — Купим пива и уйдем отсюда. Что-то мне не по себе в этом «преображенном и облагороженном» Лютном.
Они купили у торговца два ящика с кривоватыми, без этикеток, бутылками, в которых плескалось нечто мутное, и поспешили прочь из Лютного переулка. Оба молчали. Казалось, и Гарри, и Драко чувствовали: что-то произошло в Лютном, пока они были в школе, и это что-то непонятным образом связано с лавкой Северуса Снейпа. Недаром же торговец спиртным переменился в лице, стоило только Гарри заговорить о лавке! Гарри хмурился, ломая голову, что же там случилось на самом деле, а Малфоем (пусть даже Драко ни за что на свете не признался бы) тоже овладела неясная тревога. Возможно, тревога попросту пришла на смену прежней эйфории: мальчикам было непривычно и странно от того, что никто — ни родители, ни учителя, — не следит за ними, и теперь они сами себе хозяева. От этой мысли друзей охватывало какое-то сумасшедшее, веселое и тревожное чувство.
Они уже свернули на тихую улицу, где стоял дом Поттеров, когда Драко заметил, что Гарри до сих пор несет в руке пакет с осколками вазы.
— Поттер! Вот идиот, ты зачем осколки обратно домой тащишь? — воскликнул Драко со смехом.
Гарри тоже рассмеялся, ощутив, как от этого смеха волнение схлынуло будто само собой.
— Идиот я и есть, — улыбнулся он, — совсем забыл выбросить его в Лютном.
— Дай мне, — Драко бесцеремонно забрал у Гарри пакет и, лихо раскрутив над головой, зашвырнул его в живую изгородь перед пустующим домом, мимо которого они как раз проходили.
Гарри опешил.
— Ты что?!
— Уф, Поттер, не смотри на меня так, будто я заавадил твою маму! Какой же ты правильный, гриффиндо-о-орец, — с души воротит! — Драко всучил другу ящик пива. — На вот, лучше понеси второй ящик. Чего я, спрашивается, надрываюсь? — крестный-то твой! А в том доме всё равно никто не живет — ты же сам мне рассказывал. Единственный дом на вашей улице, который ещё не заселили.