- Ну, в плане профессии я пошел по стопам отца, - начал Валентин. – Закончил исторический, пошел работать лаборантом. Но, видимо, эта увлеченность делом и талант достался только одному в нашей семье, - Валентин так просто об этом говорил, что Ира даже поразилась, - мало кто способен признать отсутствие у себя таланта. Ей это понравилось.
- В общем, со временем я понял, что преподавание, - это не совсем мое. Я не стал бросать университет, но оставил себе минимальное количество часов и заочников, – со временем, скорее всего, я оставлю только заочку. А в остальное время изучаю историю города и пишу об этом небольшие книжечки.
- И вам совсем не жаль, что вы ошиблись с профессией?
- Мне нравиться сидеть в архивах. И то, что я сам себе хозяин, - сам решаю, когда и сколько мне уделить времени работе. А вот истории попадаются иногда действительно интересные, - что-нибудь забавное из жизни известных людей, истории давних построек. В общем, можно сказать, что я – настоящий классический книжный червь.
« Ну, и чем же ты тогда отличаешься от своего отца?» - едва подавив смешок, подумала Ирина.
Но вслух этого, конечно, она никогда бы не произнесла.
- Вы ведь тоже не мечтали с пеленок быть администратором в кафе. И даже, в дипломе у вас, конечно же, другая специальность. Увы, нам не всегда удается сделать верный выбор в те юные годы, когда мы определяемся, куда будем поступать. Только единицы угадывают, - наверное, те, у кого действительно очень сильный талант, - те сразу знают, что ничего другого, кроме конкретного дела, им в жизни не хочется.
Ирина вздохнула, - конечно, у нее другая специальность. Она мечтала стать психологом, людям хотела помогать. Но так уж вышло в жизни, - устроилась, где было место, – зарабатывать же как-то нужно! Так и осталась на работе, которую считала только временной. А после уже и не думала искать что-нибудь другое, - все-таки, уже появился опыт. Да и теперь она совсем не была уверена в том, что хочет работать психологом, - уж слишком много душевных излияний подвыпивших посетителей пришлось ей выслушать за свою жизнь. Поначалу она даже сочувствовала и искренне старалась помочь, используя приобретенные за время учебы знания, а после – перестала, переключившись исключительно на свои прямые обязанности. Все равно никто не прислушивался к советам. И она уже убедилась в том, что изменить в своей жизни что-нибудь может только сам человек. А большинство из них предпочитают жаловаться и жалеть себя, не прилагая никаких усилий.
- А в остальном, - так и рассказывать особо нечего, - продолжил Валентин. Квартирка на три комнаты, потихоньку строю дачу, машину собирался приобрести, - руки пока не дошли. Обычная жизнь, как у всех.
- А в личном? – Ира надеялась, что он сам расскажет, и ей не придется задавать этот вопрос, - про ее личное он знал практически все.
- В личном пока заслуженный отпуск, - рассмеялся Валентин. – Как и вы, решил наконец поставить точку в отношениях, которые начали утомлять обоих. И какое-то время побыть один. Отдышаться, что ли. Понять, что же мне нужно.
« Значит, - свободен», - подумала зачем-то Ирина. И поняла, что это ее радует.
- Что ж, уже поздно, - Валентин поднялся, заметив, что Ира потихоньку начинает засыпать прямо за столом. – Я все приберу, - он остановил ее руку, потянувшуюся к тарелкам, – вы и так приготовили весь ужин без моей помощи, - так что это – точно моя часть на сегодня!
- Оставайтесь, когда закончите, - Ирина действительно так хотела спать, что даже не собиралась спорить.
- Тогда спокойной ночи, - он с явной радостью принял приглашение.
21
* * *
Они летали по небу, стоя на звездах, как по катку. Поначалу ей было немного страшно, - все внутри нее сжималось, стоило только глянуть вниз, но, плавно и осторожно прокатившись, она немного успокоилась. Они скользили все быстрее и быстрее навстречу друг другу, разъезжаясь, чуть соприкоснувшись руками. Звезды сами управляли этим скольжением, от их желания здесь, похоже, ничего не зависело. Иногда, когда резкого столкновения было уже, казалось, не избежать, звезды, на которых они стояли, разлетались в разные стороны, увлекая за собой. Их веселый смех эхом катился по огромному небу.
- Видишь, здесь совсем не страшно! – прокричал он ей на все небо, прижимая к своей груди, когда они все-таки въехали друг в друга. Это получилось мягко и совсем не больно. – Небо стоит того, чтобы пожертвовать ради него серой жизнью! Настоящая жизнь и любовь этого стоят!
Она ощущала радость. Такую, которой не испытывала никогда. Настоящую радость, большую, нет, - огромную, светлую, пульсирующую, которая, казалось, могла даже создать еще одну звезду. По сравнению с ней то, что она прежде считала радостью, казалось тусклой лампочкой в сравнении с солнцем.