переносе квинтэссенции этой истории на бумагу. Ядро сюжета уже существовало еще в
1930 г., возникнув из дискуссии Лавкрафта с Кларком Эштоном Смитом по поводу
правдоподобия историй о путешествиях во времени. Лавкрафт правильно замечает:
"Слабость большинства рассказов этой тематики в том, что в них в летописях истории
никак не отражаются необъяснимые события прошлого, вызванные попятными
путешествиями во времени людей из настоящего и будущего". Уже тогда он задумал
катастрофический финал: "Один ошеломляющий момент, который можно бы ввести в
сюжет, - пускай современный человек обнаружить среди документов, выкопанных в неком
доисторическом, ушедшем под землю городе, полуразложившийся папирус или пергамент,
написанный на английском & его собственным почерком".
К марту 1932 г. Лавкрафт уже продумывал основную идею обмена разумами,
обрисовывая ее в общих чертах в другом письме к Смиту:
У меня в голове крутится очень простая идея насчет времени, хотя я не знаю, когда
вообще выкрою время ею заняться. Это идея о расе из доисторического Ломара, -возможно,
даже до основания Олатоэ & во времена расцвета гиперборейского Коммориома, - которая
постигла все искусства & науки, посылая вперед ментальные потоки и буквально
вычерпывая разумы людей из грядущих эпох - так сказать, удя рыбу во времени. Время от
времени они завладевают действительно сведующим человеком & "аннексируют" все его
мысли. Как правило, они всего лишь на какое-то время вводят своих жертв в транс, однако
изредка, когда они нуждаются в неких особых сведениях на постоянной основе, один из их
числа жертвует собой ради расы & реально меняется телами с первой же подходящей
жертвой, которую находит. В результате разум жертвы отправляется в 100 000 г. до н.э. -
в тело гипнотизера, чтобы прожить в Ломаре всю оставшуюся жизнь, в то время как
разум гипнотизера из давно ушедшей эпохи оживляет бренное тело уроженца
современности.
Этот абзац важно привести во всех подробностях, чтобы увидеть существенные
изменения, внесенные в окончательный вариант, где разум Великой Расы редко остается в
пленном теле на весь остаток жизни - только на несколько лет, после чего происходит
обратное перемещение, а также продемонстрировать, что концепция обмена разумами из
разных времен была разработана до того, как Лавкрафт увидел "Площадь Беркли", ту
единственную вещь, которая предположительно могла на нее повлиять.
Реально Лавкрафт начал писать "За гранью времен" в конце 1934 г. Он объявляет в
ноябре: "Я туманно и иносказательно изложил эту историю на 16 страницах, но вышла
ерунда. Жидкая и неубедительная, где кульминационное откровение было никак не
оправдано мешаниной образов, предшествующих ему". На что могла походила эта
шестнадцатистраничная версия - совершенно невозможно догадаться. Рассказ о Великой
Расе в ней, должно быть, был крайне лаконичен - и именно это явно не устраивало
Лавкрафта в первом варианте; поскольку он осознал, что вышеприведенный абзац - вовсе
не не относящееся к делу, но на самом деле подлинное сердце истории. Немного неясно,
что произошло затем: Читаем ли мы теперь вариант из второго черновика? В конце
декабря он говорит, что "вторая версия" его "не удовлетворяет", так что неясно, закончил
ли он ее - или уничтожил и начал писать все заново. Он мог сделать последнее, так как
позднее, немалое спустя после окончания повести, он заявляет, что окончательный
вариант - "сам по себе 3-я полная версия все той же истории". Невозможно выяснить, было
ли этих полных версий две или все-таки три; но ясно, что эта повесть, в спешке и небрежно
нацарапанная карандашом в маленькой записной книжке (позднее отданной Р.Х. Барлоу),
была одной из самых трудных по генезису среди работ Лавкрафта. И все же это во многих
смыслах высшая точка его литературной карьеры - и самый подходящий замковый камень
для здания, возводимого им в течение двадцати лет - двадцати лет попыток перенести на
бумагу то ощущение чуда и трепета, который он ощущал при мысли о безграничных