Никто из нас не выбирает кого встретить в своей жизни. Только решать, кому из них остаться.
Бармен поднимает меня на ноги. Мои поддразнивания, должно быть, вывели его из себя, и это самая волнующая мысль — знать, что у меня есть власть над таким сильным и красивым мужчиной, как он.
Бармен проходится пальцами по поему подбородку, наклоняя голову в сторону, изучая, оценивая и вглядываясь в отметины, которые на мне оставил. Было так сексуально, ощущать, как его язык хлещет по моей коже, словно я плохо себя вел, и мужчина жаждал преподать мне урок.
С пятнадцати лет я живу в мире фантазий, но ни в одной из них не ожидал увидеть этого бармена с его умелыми губами и руками. Ни одна фантазия не могла подготовить к ощущениям, которые пронизывали меня в данный момент.
— Повернись, — требует он.
Его голос звучит низко и хрипло, глубоко и безудержно. Мой новый любимый звук.
— Я не собираюсь исполнять твои… — начинаю спорить я, прежде чем мужчина заставляет меня повернуться, прижимая щекой к металлической двери, а затем сильно шлепает по ягодицам.
Из моего рта вырывается шипение, освобождая от бремени утрат.
— Твой рот, — хрипит бармен, прежде чем протянуть руку, чтобы расстегнуть мои джинсы, — определенно доставит тебе не мало проблем. Но не переживай, я хороший учитель.
Когда джинсы падают на пол, мужчина резко втягивает воздух.
Я уже говорил, что не надел боксеры после душа?
Бармен гладит руками мой зад, и я жажду обернуться всем своим существом, лишь бы увидеть напряженное выражение его лица.
— Что? Нечего сказать? — слова должны бы звучать насмешливо, но они скорее похожи на мольбу.
Бармен сжимает мою правую ягодицу, словно не может сопротивляться — как будто запоминает каждый дюйм.
— Черт, — издает он болезненный стон, его тенор огрубел и раскрылся, прямо как мое сердце.
Я вытягиваю шею в надежде, что бармен не заметит моего наблюдающего взгляда, ведь это единственный опыт общения с мужчиной. Он уверен в своих движениях, когда проводит рукой по моей коже, почти не касаясь, словно парит над ней.
Мой член уже готов взорваться в ожидании, когда же бармен перейдет к действию. Слышится шорох, но мне ничего не видно.
Наконец моих ягодиц касается горячая и твердая плоть, и я делаю глубокий вдох, забывая, зачем вообще сюда пришел. Не в это помещение, а в бар. Мне хотелось сбежать, и, похоже, именно так я и поступил.
Мысли исчезают, как только бармен начинает скользить вверх и вниз своей твердой длиной. Похоже, он получит от меня все, что захочет.
Мне жарко. Я изнемогаю. Из-за этого мужчины Техас Сильвер превратился в лужицу.
Бармен целеустремленно сжимает мои бедра, прикасаясь ртом к моему уху.
— Ты такой сексуальный, — шепчет он мне, а его дыхание дразнит мою чувствительную плоть.
Мужчина щиплет пальцами мои соски, и от ощущения, как он спускается вниз, меня пронизывает холодок предвкушения и страха.
— Ч-что ты…
— Ш-ш-ш, — бармен вынуждает меня замолчать, когда проводит пальцем вниз по моим ягодицам и между ними. Целенаправленно, намеренно. Словно проверяет наши пределы.
Как только он скользит пальцем к кольцу мышц и дразнит его с терпением опытного мужчины, я сжимаю ладони в кулаки. Это первое исследование моего тела кем-то, кроме меня. Я могу мастурбировать снова и снова, но ничто не кажется мне таким интимным, как ласки этого бармена.
Он — моя погибель.
Прикосновение его губ к моей правой ягодице вызывает у меня всхлип. Мой член течет, доказывая влияние, которое на меня оказывает мужчина. И если он не поторопится, мой финиш настанет очень скоро.
Плохих мальчиков обычно наказывают, а здешний бармен — главный инквизитор.
Ощущение его дыхания, парящего над моей кожей, вынуждает меня выгнуться. Мужчина раздвигает мои ягодицы, и от его прикосновения по телу пробегает импульс, отражаясь в каждом нервном окончании.
— О Боже, — бормочу я, когда бармен проходится языком по тугому кольцу. Он лижет везде, ласкает мои яички. Продолжает поклоняться. — Черт.
Я в полном раздрае.
Мой конец течет, пока мужчина трахает меня ртом.
После того, как мои ноги чуть ли не подкашиваются ответ на ощущения, бармен отстраняется. Он молчит. Все, что слышно — музыка, которая доносится из бара, и наше прерывистое дыхание.
— Ты просто совершенен, маленький принц.
Маленький принц?
Я спорю с ним, но лишь мысленно, не желая портить такой момент. Я далек от королевской власти, и меня никто не уважает.
Слышится легкий шорох, прежде чем мужские пальцы снова оказываются у моего входа, влажные, холодные, исследующие.
Поначалу бармен нежен. Его ласки легкие, как перышко, как шепот, которым обмениваются двое влюбленных на рассвете. Он нетороплив. Мое тело покрывается мурашками, и соски становятся еще тверже, чем обычно.
Затем мужчина касается определенной точки. Мне настолько приятно, что нет сил сдержать громкий стон.
Бармен тихонько смеется, а затем сильно кусает меня в плечо.
— Вот так. Кричи, мой маленький принц. Я сделаю все, чтобы ты упал на колени перед своим королем.
Я продолжаю стонать в знак одобрения, когда мужчина добавляет второй палец, а затем еще один.
Ощущение наполненности вызывает жар и покой одновременно. Пот покрывает мой лоб, бежит по спине, отчего покалывает кожу. Мне невыносимо хорошо.
— Скажи, как сильно ты меня желаешь, и, возможно, я сжалюсь над тобой, — хрипло произносит бармен мне в ухо, командуя и касаясь своей мускулистой грудью моей влажной спины.
Мужчина прижимается ко мне, и я сдаюсь.
— Трахни меня, — требую я, желая ощутить его в себе.
— Не похоже, что ты в отчаянии, — насмехается он, оставляя обжигающие поцелуи на моих лопатках. Его зубы впиваются в кожу, и я выгибаюсь дугой, а мои ноги путаются в лежащих на полу джинсах. Мне хочется прижаться к твердой длине бармена, заставить его войти в меня.
— Возьми меня. Покажи на что способен, — усмехаюсь я.
Мужчина убирает пальцы, чтобы наполнить меня собой. Он делает это грубо. Входит полностью, разрывая меня на части, но в то же время дарит ощущения, которых я никогда не испытывал. Ему необязательно знать, что я девственник.
Неистовство стоит лжи.
Удовольствие стоит боли.
Освобождение стоит одиночества.
— Ну, так что? Мне стоит напомнить тебе, что мой член теперь единственный, который у тебя будет? Ты ведь этого хочешь? — бормочет мужчина, ритмично двигая бедрами.
Боль проходит вместе со страхом, и я почти превращаюсь в месиво из стонов и чистой похоти. Это то, чего мне так не хватало в жизни.