Он заколебался, и Таллис рискнула:
— От луны?
— Ну, — тихо ответил мистер Кости. — И даже больше. Тени в уголке глаза. Тени, которые ползут от снов спящих людей, вроде меня или тебя; людей, живущих на земле.
— Лунные сны, — прошептала Таллис, и немедленно, без приглашения, перед ее внутренним взглядом возникла маска, странная и загадочная, которую она должна вырезать из... вырезать из...
Но она не успела сообразить, какой сорт дерева подходит к маске. Кости прервал момент творения:
— Так ты зырила в Теневом чтой-то настоящее, а?
— Фигуры в капюшонах...
— Кости испуганно вздрогнул, но она предпочла не заметить этого и продолжала:
— Их три. Женщины. Они все время прячутся за живыми изгородями или в подлеске. Я видела и других. Мужчин, с сучьями в волосах. Животных, которые выглядят как свиньи, но слишком высокие и с черной шкурой. Иногда, в безветренные дни, я чувствую ветер и слышу пение. И я видела высокие деревья, на которых были вырезаны ужасные лица. — Она посмотрела на Кости, который не отрываясь глядел на сад. — И я чувствую снег посреди лета и слышу пчел в разгар зимы...
Последнее было ложью, но только последнее. Она подождала ответа, но Кости молчал.
— Иногда я слышу лошадей, — сказала она; хорошо, воображаемых лошадей, неделю назад. — Рыцари скачут по ту сторону изгороди. Вот и все. И я надеюсь, что найду что-нибудь о Гарри.
Только тут Кости встрепенулся:
— Ты слышала собак?
— Собак? Нет.
— Рев? Как от буйволов?
— Нет.
— Крики людей?
— Никаких криков. Ни мужских, ни женских, ни детских. Никакого смеха. Только пение.
— Народ многоть чего видит у Теневого, — сказал Кости. — И на Камнях Трактли. И у ручья. И все деревья здесь связаны с Теневым...
— Но если все это призраки, — рискнула спросить Таллис, — то призраки чего?
Кости не ответил. Он сидел неподвижно, со сложенными руками, держа в правой пустую кружку, и невидящими глазами глядел через сад на далекие луга.
— Ты когда-нибудь бывал в старом доме? — спросила Таллис. — Деревья растут прямо через него. И там живут люди.
— Никто там не живет, — помолчав, ответил он. — Старый дом мертв и заброшен.
— Но дед когда-то бывал у человека, владевшего им... — Кости вздрогнул, но ничего не сказал. — И Гарри там бывал. Туда он пошел в ту ночь, когда исчез...
Кости медленно повернулся к ней, водянистые глаза сузились, в них появилась тревога, быстро сменившаяся подозрением:
— Ты действительно была в Оук Лодже?
— Да, однажды...
— Ты видела книгу?
Она покачала головой.
— Мужик, который там жил, чертовски много писал, — прошептал Кости. — Вот почему твой дед поехал туда. Он написал чертову уйму всего, но никто не поверил ему...
— О призраках?
— О призраках. И о Теневом. Говорят, что слово «Теневой» очень старое. Так называли лес самые первые люди, которые прошли по реке и поселились здесь. Так что у нашей деревни самое старое имя в Англии. Неча удивляться, что народ видит призраков на каждом углу. Тот мужик в Оук Лодже, он-то звал их по-другому...
Таллис вспомнила странное слово из письма дедушки, которое она сумела прочитать:
— Мифаго…
Кости опять вздрогнул, но все-таки сказал:
— Они приходят из снов. Из теней, лунных теней. Как ты и сказала. Ты права, совершенно права. Он написал о них. Я не очень понял то, что говорил о них твой дед. Создания из подсознания. Ожившие символы. Призраки, которых все мы носим. Призраки, которых оживляют деревья...
— В том доме живут люди, — тихо сказала Таллис. — Я видела их статуи. И их костры. И их самих, во сне.
Внезапно Кости перевернул кружку дном вверх; на траву выплеснулись остатки. Он встал на ноги и исчез в сарае с яблоками. Потом опять вышел на воздух, застегивая коричневый комбинезон.
— Надоть было дозаправить сидр, — сказал он. Таллис скривилась, а он довольно улыбнулся, опять сел на скамью, сложил руки и оперся спиной о стену сарая, закрыв глаза. Внезапно его поза изменилась. Таллис почувствовала в нем недовольство и угрозу.
— Ты делала кукол, молодая Таллис, — негромко сказал он. — Деревянных кукол. Я видел, как ты вырезала их...
Он говорил так, как будто обвинял ее в ужасном преступлении. Она смутилась и несколько секунд молча глядела на сад, не зная, что сказать.