О безумный властелин! За что ты преследуешь с жестокостью язычника своих собственных людей, которых должен был бы защищать, зачем ты непрестанно оскверняешь нечистотами свое же собственное гнездо? Почему ты не прекращаешь пролитие крови невинных, почему ты стремишься уничтожить людей, восставших против тебя в борьбе за закон божий? Подожди немного, и ты увидишь, что господь бог подаст помощь боящимся его и обратит в бегство тебя, надеющегося на множество людей твоих, побивая их силами немногих по численности; и в скором времени [в отмщение] за преследование чаши с пречестнейшей кровью Христовой, которую ты пытался отнять у верных своих, дикие псы будут лизать кровь жестоких твоих воинов. Обратись к сердцу своему и опомнись, ибо трудно тебе идти против рожна, и, покаявшись, прекрати совершать столько и столь ужасного зла, может быть, тогда господь бог сжалится над тобой и простит тебе твои несправедливости!
120. ВЫСТУПЛЕНИЕ ВОЙСКА ЖИЖКИ ПРОТИВ СИГИЗМУНДА К КУТНОЙ ГОРЕ
Таким образом, когда в [Кутных] Горах стало известно о приходе короля в Ледеч, как об этом только что сказано, брат Жижка с таборитами стал готовиться к бою и поместился со своими людьми над Горами около вновь отстроенного названным королем укрепления Табора[525] и стал дожидаться прибытия короля. И так как король несколько задерживал свое прибытие, они отошли к Чаславу, чтобы взять подкрепление вооруженными людьми. Когда же в Часлав прибыли также из Богемской и Моравской земли Бочек, Гашек и господин Венцеслав, сын господина Петра, они, укрепив как следует город Часлав, вернулись к [Кутным] Горам и в день св. Фомы[526], который пришелся на воскресенье, названные господа и Жижка с пражанами приказали священникам, отслужив утром обедню, громким голосом объявить с амвонов, а глашатаям разгласить по всем улицам, что все они готовы дать бой для встречи с королем и что они нерушимо исполнят данное ими богу и пражанам обещание защищать евангельскую истину и что они не испытывают никакого страха перед приближающимся королем, ибо, сохраняя верность своим капитанам, знатные господа, рыцари и все пражское войско скорее сложат свои головы, нежели покинут их и отступят. Итак, немного поев, они, покинув начальника монетного двора[527], вышли на [Кутные] Горы под звон колоколов через ворота, ведущие к городу Коуржиму. Но едва они успели отойти на два стадия[528] от города, когда войско короля, отдельными отрядами, стало приближаться к войску пражан. Хотя в большом отряде короля среди массы вооруженных конных людей находилось несколько сот быков и коров, чтобы внушить их видом страх [неприятелю] и обратить его в бегство, однако бог, который никогда не оставляет своих воинов без помощи, внушил всем, борющимся за истину его, большую твердость духа. Никто среди всего множества вооруженных людей не испытывал никакого страха и готовился к бою, и все пешие, а также вышедшие вместе с ними из города кутногорцы, некоторые, чтобы помогать братьям, другие, чтобы посмотреть, какое войско возьмет верх, окружив себя со всех сторон возами, расположились внутри со своими цепами и другим оружием и приспособили много пиксид яа возах для отражения неприятеля. После того как священники подбодрили их в нескольких словах, все пали на землю и вознесли горячие молитвы к богу, затем, поднявшись после молитвы, посвятили много воинов в рыцари, чтобы тем храбрее они бились в защиту истины и приготовились выступить против короля. И когда несколько отрядов короля пытались натиском прорваться сквозь возы[529], они были при помощи пиксид отражены с большим для них уроном. Такие нападения неприятеля, как прелюдия большого боя, продолжались, до самого вечера.
Между тем, пока они сражались друг с другом в такого рода боевых стычках, как сказано выше, много сот человек с кутногорцами, бежавшими из [Кутных] Гор, были предательским образом впущены в город через Колинские ворота, а когда они туда вошли, бывшие с ними в заговоре некоторые кутногорцы и шахтеры, скрывавшиеся до того времени в своих подвалах, вышли к ним навстречу и стали насмерть избивать мечами всех, на ком не было условленного знака или кто не знал пароля. Бывшие беглецы возвращались к своим домам и избивали всех, сочувствующих пражанам, как еретиков. Сбившийся с пути истинного клирик вбежал в подворье одного храма и стал спрашивать главного настоятеля храма, магистра Петра, а когда узнал, что он в войске, стал есть и пить, потом побежал и привел с собой бесчеловечных разбойников, которые убили старосту этого храма я священников, которых им удалось найти. Некоторые укрылись в церковной колокольне, чтобы спасти себе жизнь, но они не оставили и этих и, убив их всех вместе с неким пресвитером и господином Матеем Словаком, сбросили тела их с колокольни; одного уважаемого пресвитера, уже старика с седой головой, они нашли коленопреклоненным перед алтарем со святым телом и кровью Христовой и, не зная никакого стыда, ранили его, а потом замучили до смерти; ковчег красивой работы, недавно сделанный, они вынесли из церкви и разбили на мелкие части. Что они при этом сделали с телом и кровью Христовой, достоверно неизвестно. Однако говорят, что кто-то прибежал и пронзил тело господне копьем. Говорят также, что когда в часовне монетного двора была найдена дарохранительница с телом Христовым, то тело Христово, к соблазну всех христиан, было растоптано ногами. И когда жителями [Кутных] Гор производилось это бесчеловечное избиение, как говорят, около каждого дома люди выставляли различные прежде ими прятавшиеся иконы Христа или его святых. чтобы этим знаком, показать проходящим, что они не принадлежат и никогда не принадлежали, как они говорили. к секте пражан. Эти иконы они потом снова с великим ликованием водворяли над алтарями в храмах, произнося различные проклятия против таборитов, пражан и виклефистов.
527
Кутногорским начальником монетного двора был тогда горожанин Нового Города Праги, художник и резчик Микулаш из Дедибаб.
529
Табориты здесь снова применили возовое ограждение, представлявшее собой непреодолимое для рыцарей сооружение.