И еще, чтобы не терпеть и не оставлять без наказания ни одного явного грешника как-то: прелюбодеев и прелюбодеек, распутников и распутниц, соблазнителей и соблазнительниц, блудников и блудниц, как явных, так и тайных, бездельников и бездельниц, разбойников и всех противников бога, богохульников и умалителей какого бы они ни были общественного положения и сословия.
И еще, чтобы не допускалось под страхом установленных наказаний распитие каких бы то ни было напитков в корчмах, а также вынесенных.
И еще, чтобы не носили и не разрешали другим ношение роскошных одежд, слишком против господа бога драгоценных, как-то: пурпурных, расшитых, тканных серебром или тисненых и вырезных, серебряных поясов, застежек и всяких украшений и драгоценностей, располагающих к гордости.
И еще, чтобы заботились о том, чтобы под страхом соответствующих наказаний ни в ремеслах, ни на рынке не было обманов, утайки, чрезмерной наживы, божбы, всяких бесполезных и суетных вещей, хитрости, надувательств.
И еще, чтобы устранены были не согласные с законом божьим права народов неверных[215] и тевтонское[216] и чтобы все управление, суд и все распоряжения производились сообразно с божественным правом.
И еще, чтобы священники, которые должны служить примером, соблюдали порядок, установленный богом, и подражали апостолам и пророкам.
И еще, чтобы магистры соблюдали божественное право наряду с другими верующими христианами и свои распоряжения согласовали с волей божьей и представляли в ратушу для проверки на основе закона божьего.
И еще, чтобы все платежи священникам были обращены на общее благо и чтобы уничтожены были ростовщические сделки на дома[217], на лавки и на что-либо другое, где бы это ни оказалось, и чтобы упразднены были всякие лихоимные записи и чтобы священники содержались по усердию верующих.
И еще, чтобы изгнали от себя всех противников истины божьей и беглецов и изгнанников к себе не принимали, потому что как они сами не соблюли верности ни перед собой, ни перед богом, так и им не должно быть оказано доверия ни по какой милости.
И еще, чтобы упразднили и разрушили все еретические монастыри, ненужные церкви и алтари, иконы, сохраненные явно и тайно, драгоценные украшения и золотые и серебряные чаши и все антихристово насаждение, идолопоклонство и симонические заблуждения, не исходящие от господа нашего. отца небесного.
Потому, дорогие братья, выставляем мы для себя такие правила, что хотим всем своим имуществом, душой и телом исполнить волю господню, так как уже многие братья наши за изложенную здесь истину пролили свою кровь и отдали свою жизнь. И мы с божьей помощью ни за что ее не забудем и вам всем того же желаем и помогаем в этом и, поскольку будем жить и иметь силу, будем помогать и в будущем, если вы сами не будете пренебрегать предписаниями».
53. РАЗРУШЕНИЕ МОНАСТЫРЕЙ НА ЗДЕРАЗЕ, св. КЛИМЕНТА И ЗБРАСЛАВСКОГО. СМЕЩЕНИЕ ЯНОМ ЖЕЛИВСКИМ СТАРЫХ КОНШЕЛОВ И НАЗНАЧЕНИЕ НОВЫХ. УХОД ТАБОРИТОВ ИЗ ПРАГИ
И еще, тотчас же на другой день после опубликования этих 12 статей, табориты осадили монастырь крестоносцев на Здеразе[218] и после того в 4-й день недели напали на монастырь св. Климента[219] с целью его разрушить. В день же св. Лаврентия[220] табориты вместе с пражанами под предводительством Коранды и некоторых других пресвитеров вторглись с враждебными намерениями, не встретив никакого сопротивления, в Аулу Регию, захватив имущество и предав огню монастырь, возвратились с большим запасом продовольствия, с пением и плясками, причем пресвитеры со своими прислужниками и некоторыми мирянами несли в капюшонах куски разбитых икон и священных изображений. Они упились монастырским вином, и по наущению пресвитеров, как в Новом, так и в Старом Городе, в первом часу ночи, по слухам, ударили в колокола, вторглись бесцеремонно в Вышеград, желая захватить и его, но, подпалив там какую-то кладовую, потерпели значительную неудачу от своих противников и были изгнаны оттуда камнями.
После этого, невзирая на все вышеописанное, что все производилось по приказанию таборитов, они притворно делали вид, будто уходят. Поэтому в 18-й день августа месяца, т. е. в ближайшее воскресенье после Успения присноблаженной девы Марии, пресвитеры по настоянию некоторых членов общины объявили с амвона о собрании в тот же день после обеда в ратуше для обсуждения создавшегося обостренного положения. Однако старшинам общины об этом ничего не было известно. После этого собрания господин Иоанн, проповедник храма на Писку[221], по желанию собравшейся общины взяв у консулов печать Старого Города, передал ее новому бургомистру и консулам, вновь избранным им совместно с общиной. Итак, после того, как был отставлен без соблюдения установленного порядка прежний совет, на непродолжительное время вошел в силу новый, им поставленный. Эта смена консулов произошла по той причине, что низложенные консулы во многом не желали согласиться с таборитами. И, следовательно, пресвитеры, сторонники таборитов, избрали вместо низложенных новых, во всем сочувствующих таборитам консулов с той целью, чтобы табориты, имея на своей стороне консулов, не ушли из Праги, поскольку при прежних консулах они оставаться не хотели. Однако, несмотря на все это, на пятый день после избрания новых консулов из их партии, именно в 22-й день августа месяца, табориты ушли из Праги не по какой другой причине, как только потому, что руководители их противились введенным ими [новыми консулами] обычаям и предписаниям.
216
Под этим, вероятно, подразумевается городское право, составленное по образцу Нюрнбергского и Магдебургского городского права.
218
Монастырь крестоносцев в Здеразе принадлежал к богатейшим монастырям Чехии, в период гуситского революционного движения он был разрушен.
219
Монастырь св. Климента у Кардова моста. С 1232 г. принадлежал доминиканцам, в нем проходили заседания сеймов и другие собрания.