– Реже, чем хотелось бы, – усмехнулся он и, устав стоять, сел рядом со мной. – Во что ты умудрилась влезть? Такая суматоха поднялась, что я даже не разглядел.
– Спасла от костра одного неблагодарного демона, – вздохнула я, причмокнув заново накрашенными губами. Броский макияж я не любила, но от красных губ отказаться не могла – уж больно красиво получалось. Иногда во мне просыпался нарцисс, и я любовалась их отражением, зависая возле зеркала.
– Как ты так глупо попалась? – крякнул Лаврик. – Обычно же всё продумываешь до мелочей, а лезть на рожон боишься.
– Я же сказала: «неблагодарного», – поморщилась я от воспоминаний. – Он сказал спасибо и убежал к своей невесте, совершенно забыв обо мне. А когда в клетке-то сидел: «дорогая Милена», «родственная душа моя», «я никогда не встречал девушки прекраснее тебя». И я в очередной раз наступила на одни и те же грабли. Если бы не соседский мальчишка, который отвлёк толпу и подсказал бежать по крышам, меня бы разорвали на месте. Надеюсь, никто не понял, что он помогал, а то от костра не отделается. Ты можешь потом пойти глянуть, как он там?
Я просительно схватила Лаврика за ладонь, а он отвёл взгляд. Надеюсь, от смущения, а не от страха посмотреть мне в глаза.
– Ты про Генриха своего? – осторожно спросил бог. – А родителям ничего не хочешь передать?
– Да, про него, – кивнула я, но собеседник не торопился отвечать. Я поспешно убрала руки во избежание недопонимания. Не удался фокус, так неудался. У знакомых как-то ловчее получалось подобным образом на мужчин давить. – А родители-то у меня ещё живы? – быстро уточнила я, боясь продолжения опасной темы. Лучше потом напомню. – Я год как их не видела, небось, и они обо мне забыли.
– Нет, я их встретил как раз в Лароле, они про тебя и спросили. Но сами играть, как обычно, отказались.
– Значит, догадаются, куда я делась, но можешь их предупредить, чтобы домой открыто не совались. Соседи, наверное, ещё не скоро успокоятся, – пожала я плечами. – Ладно, ты что-то говорил про игру? Давно я в тот мир в гости не заходила. Какое сейчас задание?
– Ой, я уже язык смозолил. Давай лучше Тарья расскажет? Ты же всё равно сейчас к ней?
– С чего ты взял? – изумлённо хлопнула я ресницами. Я вот над этим вопросом даже не думала, но после его слов поняла, что мне действительно лучше привязаться к Тарье. И к Фейдне. Соскучилась я по ним.
– В одиночку тебе нет смысла играть – задание не по силам, да и ты не любитель. А Тарья как раз ещё команду не набрала, – доходчиво объяснил Лаврик. Какой же он всё-таки лапушка: всё уже за меня продумал.
– Хорошо, тогда я Тарью и распрошу, – покорно согласилась я, вставая. – Мог бы сразу меня к ней перенести.
– Не мог бы. Как ты себе это представляешь: заваливаюсь я посреди ночи в номер к двум дамам…
Я представляла отлично, даже не раз видела, о чём и хотела напомнить, но Лаврик уже поспешно подскочил, схватил меня за руку и сразу заторопился к нужному зеркалу. Остановились мы метров через пять напротив овальной деревянной рамы. Бог коснулся её рукой, и наше отражение сменилось сначала туманной дымкой, потом тёмной комнатой. Вот всегда было интересно, как Лаврик определяет, какое зеркало куда ведёт, и почему пропадает твёрдая поверхность стекла, но бог только хитро косил глазами, когда я начинала его спрашивать.
– Спасибо большое, надеюсь, про Генриха ты не забудешь, – напомнила я напоследок, чмокнула бога в щёчку и скользнула на другую сторону.
После чего тут же рухнула вниз, наступила на кого-то и, не удержав равновесие, полетела на пол. Копчик я себе отбила так, что искры из глаз посыпались. Монотонно завизжала девушка, на которую я свалилась. Грохнулась на пол ваза с букетиком жёлтых анемонов.
Постепенно ко мне возвращалось зрение: пропадали цветные круги, взгляд привыкал к тусклому лунному свету, проникавшему через занавески. А ещё я догадалась надеть слетевшие очки.
Цветочки поспешно поставила обратно на тумбочку – хорошо хоть здесь букеты без воды обходятся.
Тарья лежала на соседней кровати, приподнявшись на локте, и укоризненно на меня смотрела. Вторая девушка – точно не Фейдна – до сих пор надрывалась. И незачем так стараться, я уже поняла, что под ноги смотреть надо.