— Раньше тебе нужно было видеть рану…
Голд скривил рот в подобии улыбки:
— У меня было двести лет, чтобы попрактиковаться… И если уж получится, то получится и так. Ну или не выйдет вовсе.
Маг прикрыл глаза и из-под его ладони, всё ещё лежавшей на лбу девушки, вырвалось голубое сияние. Лишь на миг — и оно потухло так же быстро как и появилось. Но перемена была заметна даже невооружённым взглядом: дыхание Дженни выровнялось, бледные щёки порозовели.
— Получилось. — констатировал Голд.
Хэмиш потёр лицо руками, в попытке стереть с него и хмурое выражение и скопившуюся за этот долгий день усталость.
— Спасибо, папа.
— Я сделал это не для тебя, — усмехнулся Голд. — В конце концов, мне самому интересно прощупать границы моих возможностей.
— Кому ты отдал кинжал? — поинтересовался Хэмиш.
— Макиверу, — ответил Голд быстро. — Ну, всё немного сложнее, но я не могу вдаваться в объяснения.
— Связан магией кинжала?
— Честным словом.
— Это посерьёзней будет, — согласился Хэмиш и взглянул на отца внимательно: вроде бы всё было хорошо, но тот выглядел ещё более мрачным, чем обычно и избегал смотреть сыну в глаза. — Что-то случилось? На тебе лица нет.
— За сегодня случилось достаточно, — ответил Голд уклончиво. — Одно то, что вы отправились в поход с человеком на грани гипертонического криса…
— Полковник Максвелл.
— О да, — вздохнул Голд. — Как выяснилось, он решил пренебречь решением и полезть покорять горы, даже не принимая никаких медикаментов. Возможно, он извлечёт из этого какой-нибудь урок. Если выживет, конечно. Но я в этом сомневаюсь.
— Ты можешь помочь и ему тоже? — спросил Хэмиш осторожно.
— Судя по всему, да, — не стал отпираться Голд. — Не очень хочется…
— Но ты это сделаешь, — договорил Хэмиш кладя ладонь на руку отца.
Голд кивнул.
Что-то в выражении отца не давало Хэмишу покоя: он, конечно, понимал, что Голд переволновался и за него, и за Изобель, но ведь сейчас их жизни были уже вне опасности! Отчего же на лице отца не было заметно никакого облегчения, напротив, это обречённое выражение, которое Голд пытался прятать за насмешливыми гримасами, было знакомо Хэмишу с детства. С того детства, которое он провёл в Зачарованном Лесу и под другим именем.
— Ты не доверяешь ТиВи-Джону? — спросил Хэмиш наугад.
— Он не доверяет мне, — поправил его отец. — А с моей стороны доверится ему было, пожалуй, самым правильным поступком за последнюю сотню лет.
— Тогда что не так?
Голд в очередной раз пожал плечами.
— Разве ты не слышал, сынок?
— Извини, я… не до того, в общем было.
— Ничего важного, на самом деле. Только… я думаю… — заговорил Голд медленно, тщательно подбирая слова, — ты всё равно узнаешь об этом, Бей. Так лучше от меня. Я сказал Изобель, что люблю её. Сам не знаю, как так вышло. И теперь…
— И что теперь? — задумчиво переспросил Хэмиш.
— Хотел бы я знать…
— Идём на снижение! — доложил пилот.
— Как там пациентка?
— Спит! — ответили Голд и Хэмиш хором.
***
Вертолёты приземлились там, где начиналась асфальтированная дорога. Здесь их уже поджидала машина скорой помощи и несколько полицейских внедорожников.
Голд подошёл к носилкам Максвелла — тот был в сознании, но смотрел мутно — пожал ему руку. Запрятанная в этом рукопожатье голубая вспышка не привлекла ни чьего внимания: вокруг царила обычная в таких случаях суматоха. Однако Максвелл, несмотря на то что Голд смотрел на него крайне недоброжелательно, почувствовал себя значительно лучше и даже сел на носилках.
«Мне ни к чему вся эта ерунда», — заявил он.
— Так приступ прошёл? — поинтересовался подошедший Хэмиш.
— Я в жизни лучше себя не чувствовал, — заметил полковник с обычным своим самодовольством.
— Вы не представляете, Максвелл, как я рад это слышать, — Хэмиш улыбнулся во весь рот и с размаха всадил полковнику кулак в челюсть.
От неожиданности горе-альпинист опрокинулся спиной на дорогу.
— Вставайте, полковник, — потребовал Хэмиш, — я лежачих не бью.
— Констебль, простите, — загородил барахтавшегося на асфальте полковника спасатель в синем жилете. — Я могу понять ваши чувства, но вы явно превышаете свои полномочия. Что же касается мистера Максвелла, то его мы должны отвезти на станцию скорой помощи, а вы…
— Но ведь ничего не произошло, — встрял док Браун, отодвигая Хэмиша плечом. — Констебль просто поинтересовался состоянием здоровья пострадавшего. А тот переоценил свои силы, встал с носилок, вот и упал. Ведь так всё было, полковник?
— Примерно, — неохотно согласился Максвелл, поднимаясь с земли.
— Вот и отлично, — кивнул Док Браун. — Позвольте, я провожу вас в машину скорой.
Голд с усмешкой наблюдал за развернувшейся сценой. В прежние времена он не приминул бы превратить полковника в барана или ещё какое-нибудь упрямое парнокопытное… Но хотя сейчас он ощущал в себе всю силу Тёмного, старые привычки с ней не вернулись. Да и его сын отлично справлялся сам, не говоря уже о том, что здесь, в Лохду, у него было достаточно друзей, готовых защитить его от любой напасти. Так что Голд не стал вмешиваться и слегка прихрамывая — исключительно по привычке — нога не болела, но манера ставить её более осторожно успела прилипнуть за последние двадцать девять лет — отправился к одному из запаркованных здесь внедорожников и усевшись на заднее сиденье, прикрыл глаза и погрузился в размышления. Ему слишком много нужно было обдумать, но, кажется, для его головы это слишком было слишком. Он то и дело препрыгивал с мысли на мысль, ни одну не успевая рассмотреть как следует: спрятанный в Камне Судьбы кинжал, МакИвер, Изобель… Сказанное им по неосторожности слово может разрушить то малое, что связывало его с девушкой…
Машина резко тронулась и Голд открыл глаза и сонно сморгнул. Рядом с ним на сиденьи сидела Изобель.
========== Трудности формулировок ==========
Голд ещё раз моргнул, стряхивая с себя сонливость.
— Ты, — сказал он и замолчал.
— Я, — согласилась Изобель.
Внедорожник подпрыгивал на неровностях дороги, и они подпрыгивали вместе с ним. Нужно было что-то сказать, и Голд мучительно подбирал слова. Его ещё в детстве прозвали языкастым парнишкой, а уж за сто лет составления магических контрактов, он овладел искусством точных формулировок, как никто другой. Но почему-то именно сейчас этот опыт никак не помогал.
— Сейчас бы кофе, — проговорил он наконец.
— Да, — согласилась Изобель.
Кажется, она не собиралась облегчать ему задачу.
— Жаль что у меня нет, — продолжил Голд развивать тему кофе, — вообще-то в ломбарде у меня есть немного. Но я как-то заранее не подумал взять…
Изобель смотрела на него, хмурясь и улыбаясь одновременно.
— Но вообще-то я, наверное бы, мог, — произнёс он извиняющимся тоном и понял, что разговор зашёл в тупик, и завёл он его туда сам. Почти двухсотлетний маг мямлил как косноязычный мальчишка. Надо было что-то делать.
Голд на долю секунду прикрыл глаза, сосредоточиваясь на магии, пропитывающей окрестности, осторожно прощупал границы своих возможностей и материализовал у себя в руках клетчатый термос наполненный горячим кофе.
— Будешь?
Изобель кивнула, и он аккуратно открутил металлическую крышечку, налил туда тёмную дымящуюся жидкость и протянул девушке. Изобель сделала глоток и поморщилась.
— Кофе растворимый… И я забыл о сахаре, — попытался оправдаться Голд. — Но я могу добавить.
— Ничего.
Конечно, сейчас у Голда хватило бы сил создать кофе из чистого волшебства, и по вкусу и аромату такой напиток был бы безупречен. Но магическая пища иллюзорна: ни согреть, ни взбодрить, ни насытить она не может. Так что Голд предпочел использовать чары перемещения.
— Тебя не смущает… магия? — спросил он, машинально оглаживая ладонями клетчатые бока термоса.
— Ну, — Изобель отхлебнула ещё немного, — поначалу трудно было вместить. Но у меня получилось.