— А нам что делать? — спросила Александра.
Голд не ответил ей, он боялся прерывать заклинание.
— Помолчать, — сказал МакИвер у него за спиной, и Голд ощутил мимолётную благодарность. Он знал, что кинжал искушает своего владельца не меньше, чем раба. И пока Джон МакИвер выдерживал это искушение, даже лучше, чем Голд мог предположить, когда в минуту отчаяния доверился ему.
Голд переносил на Камень иероглиф за иероглифом. Места было не так много, а заклинание было длинным. И к моменту, когда последний, 52 значок был начертан — мел почти полностью скрошился у Голда в пальцах, а ладони были мокры уже от пота. Он взглянул на камень, на завесу водопада, и… Ничего сверхъестественного не происходило.
— Может быть, ты где-нибудь ошибся?
Изобель склонилась над камнем, проверяя точность… Но ошибок не было.
Голд легко поднялся на ноги и привлёк девушку к себе.
— Знаете, Лохду не самое худшее из тех мест, где мне приходилось бывать, и если остаток жизни мне придётся провести здесь безвылазно, — обратился он ко всем присутствующим, — то это не так уж и страшно… Особенно, если ты будешь со мной, — добавил он уже тише, для одной Изобель, и девушка потянулась к нему за поцелуем.
Что ж, ни для кого не было секретом, что они «вместе», и что машина Голда уже давно прочно обосновалась в полисаднике за домом молодой журналистки. Но всё равно, под взглядами сына, невестки и МакИвера, Голд почувствовал себя смущённым. И поцелуй вышел робким и несмелым.
— Ни хрена себе! — воскликнул Хэмиш и Голд устремил на сына укоризненный взгляд. Он, конечно, понимал, что слишком стар для Изобель, но…
— Ну, — проговорил он мягко, — ты же не думал, что мы будем прятаться вечно…
На лице Хэмиша застыла гримаса ужаса. Александра сделала шаг вперёд и тыча пальцем в сторону камня запинаясь проговорила:
— Т-там-м.
Голд обернулся.
Все слова силы, которые он написал на камне исчезли. На их месте переливался и светился сапфировым цветом один знак, словно проступивший сквозь стёртую поверхность песчанника. Посох с голубой петлёй в извершии. АНКХ. Знак жизни. «И воды», — молнией пронеслось в голове у Голда. Так вот почему именно тут скунский камень обрёл такую силу. Водопад, подземное озеро — всё это пробуждало спящую в нём магию.
— Анкх, — проговорил он вслух.
И вдруг из завесы водопада в пещеру вступила ещё одна женщина. Она не была облачена в египетскую тогу, голова её не была выбрита, нет. На ней были всего лишь джинсы и куртка, и когда она заговорила, слова её прозвучали на английском.
— Не стоит тревожить то, в чём вы так мало понимаете.
Обычная женщина и обычные слова. Вот только вся она словно состояла из голубого переливающегося света.
Голд почти машинально крепче сжал Изобель в объятиях, словно она тоже могла утечь из них голубой струёй. Алекс воскликнула и закрыла собой Хэмиша. И только Джон МакИвер преклонил колени и воздал пришелице почести, подабающие королеве.
— Здраствуй, Скуна, — сказал он просто. — Я человек твоего народа.
— Здравствуй, Джон, — проговорила Скуна в ответ. — Зачем вы меня звали.
— Этот кинжал, — МакИвер вздохнул. — Мы не должны были. Ему не место в твоём камне.
— Да, — согласилась Скуна, и её улыбка озарила голубым светом мрак пещеры. — И камню тоже не место здесь. Вы должны вернуть его…
— Но…
— Его — и моя сила останутся в здешних местах, он пробыл тут достаточно долго. Но теперь — он должен вернуться в замок Шотландских королей.
— Я… выполню твой наказ, — МакИвер говорил тихо, но несмотря на журчание воды, все услышали его.
— Встань, — сказала Скуна повелительно. И когда Джон МакИвер поднялся протянула ему руку. — Вот твой кинжал, — и в этот миг крис с запрятанным в узоре именем «Румпельштильцхен» действительно оказался в её ладони. — Можешь забрать его.
— Он не мой. Отдай его тому, кому он действительно принадлежит.
Голд разорвал объятия: — Тебе не обязательно, — шепнул он на ухо возлюбленной, но Изобель так и осталась стоять рядом с ним. А когда Голд сделал шаг на встречу Скуне, шагнула за ним следом.
— Ты не отсюда, — На светящемся лице Скуны заискрилась улыбка. — Как и он, — кивнула она на Хэмиша. — Как и я. Но не всегда родиной становится то место, где довелось родиться. — Она перевела взгяд на Изобель. — Знаешь ли, как много в этом человеке Тьмы? Как много зла он уже сотворил? Сколько ещё сможет… Стоит ли отдавать ему этот кинжал? Я — не решусь. Уж лучше я доверю его тебе, дочь моего народа.
Скуна протянула Изобель руку с кинжалом. Но та, стояла, неподвижно.
— Возьми его. Скуна права, — проговорил Голд наконец.
Изобель взглянула на него странно мутным взглядом, перевела взгляд на Скуну.
— Если я возьму кинжал, Лохду больше не будет держать его?
— Нет, если только ты не захочешь, — журчанием влились в уши слова Королевы.
— Хорошо, — выдохнула Изобель. — Тогда давай.
Она взяла магический крис, и спустя секунду, обернула его рукоятью в сторону Голда.
— Никто не должен владеть твоей волей…
— Ты не понимаешь, — пробормотал он.
— Держи, — Изобель чуть ли не силой вложила кинжал в его ладонь. Голд не хотел сжимать пальцы, но вдруг неожиданный жар охватил его. И его, и всю пещеру заполнило голубое пламя. Тёплое, но не жгучее. А когда оно потухло, он увидел в своих руках чашу, наполненную кристальной водой.
— Проклятие снято, — проговорила Скуна. — Ты свободен.
— И что нам теперь делать? — первой осмелилась спросить Изобель.
— У вас есть выбор, — голос Скуны отражался от стен пещеры. — Вы можете поставить чашу на камень. А можете испить из неё вместе. И уж проклятием будет это или благословением — зависит уже от вас.
Голд и Изобель переглянулись.
— Это свяжет вас навсегда, — сказала первая Королева.
— Я готова, — сказала Изобель.
— Навсегда это очень долго, — Голд чувствовал как чаша жжёт ему руку, но не мог отвести взгляда от возлюбленной.
— И это меня устраивает. А тебя?
— Я люблю тебя, — ответил он просто. — Но разве нам нужна вечность?
— Я просто не хочу, чтобы это кончилось, — заметила Изобель. И тогда Голд решился и первым отпил из чаши и передал её в руки девушки.
Скота слонила голову:
— Вечность можно понимать по разному, — сказала она. Но вам ещё предстоит узнать это.
— А мы, — подала голос Александра. — Нам ты что-нибудь скажешь?
— У тебя отважное сердце, — сказала Скотта и протянула девушке руку. — Твоей отваги хватит на двоих, на троих, на всех, за кого ты будешь в ответе. Я ничего не могу подарить вам. У вас уже есть всё, что вам необходимо. — Скота рассмеялась. — Ты поможешь вернуть Камень.
— Если так надо, — сказала Александра.
— Я тоже в деле, — добавил Хэмиш выступая вперёд.
Но ему Скота ничего не сказала. Только снова рассмеялась, а когда её смех рассыпался голубым блеском по стенам пещеры, исчезла, словно её никогда здесь и не было. Чаша, которую Изобель держала в руках тоже растворилась в воздухе.
— Ну что, — сказал МакИвер. — Вернуть Камень Судьбы в обитель шотландских королей задачка посложнее загадки кинжала.
— Но мы её решим, — сказал Хэмиш.
— Надо позвать всех посвящённых, — добавила Изобель.
— Это будет непросто, — сказала Алекс.
— Просто вообще не бывает, — заметил Голд, и выпустив из объятий Изобель, подозвал к себе притихшего Даза. — Ну, что, мальчик? Пора домой? На сегодня приключений хватит?
Даз махнул хвостом в знак согласия и запрыгнул к хозяину на руки. И хотя он был всего лишь пёсиком, собачье чутьё подсказывало ему: это ещё не всё. Даже, если на сегодня приключений хватит, завтра они начнутся снова.