Адольф Перенсон.
Б. П. Кларк.
Между сопками и горами виднелись краснолиловые пятна цветущего багульника, о котором один из поэтов писал:
Мимо расцветающих полей, зеленеющих склонов гор и сопок один за другим проходили поезда с воинскими частями.
На всех станциях бойцов встречал народ. Люди интересовались, откуда и куда едут красногвардейцы, угощали их махоркой, смешанной с цветами донника.
Вместе с другими отрядами, направлявшимися в распоряжение командующего Забайкальским фронтом, продвигался из Приморья и дальневосточный отряд под командованием Владимира Александровича Бородавкина [14]. Это был боевой командир, до революции работавший в подполье. По заданию партийного комитета он возглавлял охрану Финляндского вокзала в день приезда из-за границы В. И. Ленина в апреле 1917 года. Позже он был командирован в 4-й крепостной полк во Владивостоке, где его избрали председателем полкового комитета и членом военного комиссариата крепости.
Дальневосточный отряд прошел три области: Приморскую, Амурскую и Забайкальскую. На станции Бочкарево (ныне Куйбышево) ему пришлось задержаться на два дня, чтобы переформироваться, подобрать командный состав, обеспечить части вооружением (патронами, снарядами), запасом продовольствия. Надо было еще провести практическую стрельбу из артиллерийских орудий, все проверить, чтобы, прибыв на место назначения, быть готовыми к боям с врагом на фронте.
Командующий проявлял большую распорядительность, всячески помогал быстрому продвижению дальневосточного отряда, как и всех других отрядов, направлявшихся к нему из Сибири и Дальнего Востока. По всей линии железной дороги был разослан приказ Лазо о немедленном, без всякой задержки, пропуске поездов с революционными частями и о том, чтобы на станциях всегда были кипяток и продовольствие. Коменданты станций четко и аккуратно выполняли все его приказы. Лазо зорко следил за продвижением отрядов, не раз запрашивал их телеграммами, в чем они нуждаются, принимал меры, чтобы на ходу устранить все помехи и упущения железнодорожной администрации.
И вот, наконец, дальневосточники у цели.
Эшелон, состоявший из тысячи двухсот пятидесяти человек — пехоты, кавалерии, артиллерии, пулеметных команд, — подошел к станции Адриановка. На платформе — группа военных работников, ожидавших прибытия поезда. От нее отделился человек в военной форме и направился к вышедшему из вагона командному составу. Все знали, слышали, что Лазо молод. Но никому не верилось все же, что встретивший эшелон молодой представитель забайкальских вооруженных сил и есть Сергей Георгиевич Лазо— командующий фронтом. В ту пору ему было двадцать четыре года.
Это был высокий, стройный человек с матоворумяным, свежим и удивительно располагающим к себе красивым лицом. Темнокарие, почти черные, большие умные глаза весело смотрели из-под густых черных ресниц. Над глазами ласточкой раскинулись черные брови. Одет он был в красноармейскую гимнастерку и защитного цвета галифе. На ногах простые солдатские сапоги, на голове летняя красноармейская фуражка. Через правое плечо на ремешке висел планшет, из которого виднелась карта и тетрадь. Ни сабли, ни револьвера, ни шпор.
После рапорта Брродавкина о благополучном прибытии отряда в распоряжение командующего фронтом командный состав поочередно представился Лазо. Лазо четко отдал честь и, приветливо улыбаясь, пригласил всех в свой вагон, познакомил с членами полевого штаба, рассказал о положении на фронте.
— У нас, знаете ли, помимо борьбы с врагами, много работы и внутри отрядов, — говорил он. — Есть еще и анархисты, и дезорганизаторы, и любители половить в мутной воде рыбку — всякое бывает.
И командующий рассказал, как укрепляется дисциплина в частях.
Эта откровенная беседа позволила легко и просто понять и осмыслить обстановку, в которой предстояло жить и воевать.
НАСТУПЛЕНИЕ