— Неплохо, — согласился Лазоревый Принц. — Бабушке это — драгоценный подарок! Ну, а пункт третий?
— Третий?..
— Ах! — Лазоревый Принц нетерпеливо взмахнул плащом. — Что может доставить радость маме и папе, доктору, который на Айболита похож, да и мне тоже, наконец?..
Глеб напрягся и придумал, что доктору, похожему на Айболита, он нарисует картину-портрет...
— А для меня ты что сделаешь?
— А ты что хочешь?
— Знаешь, какие подарки самые ценные?
— Не-е-ет!
— Самые ценные — это те, которые угаданы! Сердцем угаданы!
— Как это?
— Надо, чтоб подарок неожиданную радость доставил. А где же сюрприз, если я сам скажу, чего мне хочется?
— Но я тебя совсем не знаю! — абсолютно справедливо заметил Глеб.
— Правильно! Но День рождения еще не очень скоро. Ты успеешь меня узнать!
Глеб обрадовался, что Лазоревый Принц не собирается исчезать, а, наоборот, будет с ним всегда дружить.
И от радости он придумал совсем хорошую штуку!
— А знаешь, Лазоревый мой друг, я пошлю родителям поздравительную открытку!
— Да? А что ты там напишешь?
— Я напишу: “Мама и папа, и бабушка Зоечка! Поздравляю вас. Сегодня у вас родился Я. Обещаю, что никогда вас не подведу! Ваш дорогой Глеб.”
— Великолепная мысль! Ты меня удивил. А сейчас я тебя удивлю!
Глеб замер в ожидании чуда.
Принц взмахнул шляпой.
Откуда-то вспорхнула и опустилась на подоконник крохотная очаровательная птичка.
— Кто это? — радостно выдохнул Глеб.
Малышка насмешливо взглянула на мальчика:
— Ты совсем птиц не знаешь? — прощебетала она. — Я — синица! Зовут меня Гаечка.
— Какая ты крохотная! Да какая красивая! Можно тебя погладить?
— Нельзя! Вот познакомимся поближе...
— А ты не улетишь?
— Пока не собираюсь!.. Лазоревый Принц попросил меня развлечь больного мальчика. Это ведь тебя?
Рядом с Лазоревым Принцем, прошумев крыльями, опустилась птица гораздо больше Гаечки, а грудь ее была такого же цвета, как плащ Принца.
— Это за мной! — сказал Лазоревый Принц и вспрыгнул на спину птицы. — Я вернусь!
И улетел.
— А это кто был? — восхитился Глеб.
— Ну, знаешь, ты совсем темный!
Глеб не обиделся на Гаечку. Он ведь и правда был темный. Городской мальчик, что с него взять!?
— Это тоже синица, мне дальняя родня, из рода Лазоревок. Ударение на О! Лазоревки все очень дружны с Принцем!
Глеб глаз с Гаечки не сводил.
— Ну, чего ты молчишь? — рассержено спросила его Гаечка.
— А что говорить? — растерялся Глеб.
— Сказку расскажи! Я до смерти люблю сказки! — потребовала Гаечка.
Глеб нахмурился, губы у него обижено оттопырились.
— Чего ты надулся? — удивилась Гаечка.
— Я все сказки забыл! — ответил он. — И вообще... Это ты меня должна развлекать!..
— Ах, так?! — Гаечка наклонила голову и острым глазком посмотрела на него. — Тогда до свидания!
— Не улетай! — отчаянно вскрикнул Глеб.
Гаечка теперь другим черненьким глазком на него взглянула:
— Сказку вспомнил?
Глеб закивал, на глазах у него закипали слезы.
— Рассказывай! — потребовала Гаечка и повернулась к нему.
Глеб начал:
— Посадил дед репку. Выросла репка большая-пребольшая...
— Другую. Репку все на свете знают!
— Тогда про теремок? — всхлипнул Глеб.
— И эту тоже все знают. Даже самые маленькие! — недовольно тряхнула крыльями Гаечка.
— Но я не помню других! Мне Зоя читала какие-то...
— Вспомнишь, позови! Только, чтоб сказка была длинная и интересная! — строго велела крохотная пичуга.
Порх! — и улетела.
Подумаешь! Очень ему эта противная Гаечка нужна! Ну, улетела и улетела, он и без нее обойдется!
Он крепился, но все равно очень обидно было, что ему, такому больному, приказы какая-то малявка-синица отдавала, вместо того, чтоб его желания исполнять! Лазоревый Принц просил развлекать его, а она улетела!..
Он плакал и думал: “ Пусть только она вернется, я сам ее прогоню!”
Но тут он сначала вспомнил, что Зоя часто говорила: ”Слезами горю не поможешь!”
А потом мудро подумал:
— Так можно и без друзей остаться...
Надо было вспомнить какую-нибудь сказку. А потом позвать Гаечку.
— Зоечка! — крикнул Глеб.
Зоя появилась немедленно. Руки у нее были мокрые: она картошку чистила.
— Что ты, Глебушка? — спросила она испуганно.
— Зоя, почитай, пожалуйста, сказку?
Зоя очень обрадовалась, что понадобилась любимому внуку.
Конечно, она тут же бросила чистить картошку, вытерла о фартук руки и взяла толстую книгу.