Да, он не хотел замечать очевидного. Потому что это противоречило логике, противоречило его опыту бойца.
— Уотерс, прекрати истерику! Она неуязвимая, ты что не понял?! Она играет с вами! Может, в коридоре вообще никого нет! Может, это иллюзия, гипноз!
То ли слова в конце концов пробились к рассудку десантника, то ли третья смерть подействовала — теперь это был сержант Бишоп. Лейтенант попятился от прохода. Заорал зло:
— Уходим! Быстро! Дик — прикрываешь!
Незнакомка преследовать не стала, позволила им уйти. Только ненадолго. За следующей развилкой она оказалась на пути отряда. Маркус, выскочивший из-за угла, налетел прямо на двойной выстрел и повалился дымящейся грудой металла и пластика. Они так и не смогли пройти эту развилку, пришлось отступать, искать новый путь. И опять натыкаться на неуязвимую девчонку, казавшуюся Эвелин беспощадной неистовой фурией. И снова, и снова…
Течение времени остановилось. Остались лишь беготня тёмными сырыми коридорами, мелькание стен, развилок, выступов. Лейтенант больше не делал зарубок. К чему? Десятки раз возвращаясь, они ни разу не наткнулись на место, которое уже прошли. Ни зарубок, ни почерневших от копоти боя стен, ни трупов. Как будто лабиринт вырастал перед следующим поворотом и таял со всем содержимым за поворотом пройдённым. Думать об этом сил не хватало. Они бежали, натыкались на противника, стреляли. И отступали, оставляя очередной труп.
Внезапно коридор закончился. Оборвался огромным тёмным залом — ни стен, ни потолка. Сделав всего несколько шагов, они оказались в его середине. Стояли вдвоём: Кэри и Уотерс. Как-то незаметно отряд истаял, остался валяться холодеющими мёртвыми телами в пройдённом и мгновенно исчезнувшем лабиринте.
Зал оставался тёмным несколько секунд, а затем вспыхнул белым рассеянным светом, не создающим теней. Кажется, сам воздух был его источником. Кэри растерялась, зато Уотерс — нет. Он был готов ко всему и мгновенно выстрелил в стоящую перед ними на расстоянии двадцати ярдов фигуру. И незнакомка выстрелила. Три луча ударили навстречу друг другу одновременно. Все три попали в цель. Хрипло вскрикнув, десантник покачнулся, взмахнул руками, повалился навзничь. Девчонка осталась стоять, лишь один из бластеров вместе с обрезанной чуть выше локтя рукой валялся у её ног, да тлела почерневшая на боку майка.
— Теперь ты, — девушка повела стволом на выпавшее из рук Уотерса оружие. — У тебя есть шанс — видишь, я тоже получила повреждения.
— Разве ты чувствуешь боль?
— Конечно чувствую! Очень больно, даже голова кружится. Так что давай быстрее, пора заканчивать игру.
Эвелин подняла бластер. Тяжёлый, не сравнить со снаряжением косморазведчиков. Батарея была почти разряжена, но на пару хороших выстрелов хватит. Соперница заметила её нерешительность, предложила:
— Не бойся, дам тебе фору. Один выстрел.
— Ты ртаари? Хранительница? — спросила Кэри.
— Ртаари. Но до Хранительницы мне очень далеко, я только на первую ступень поднялась. Это как совершеннолетие. На совершеннолетие положен подарок, правильно? Кхарит-Хайса мне подарила вас. — Девушка улыбнулась, пожала уцелевшим плечом. — Вообще то я ждала другой подарок. Совсем другой. Но получилось так.
С минуту они молча разглядывая друг друга. Потом Эвелин положила бластер на пол.
— Я не стану стрелять. Я не для этого сюда пришла. И я не солдат, я женщина.
— Думаешь, я не стану убивать женщин? Твои соплеменники делают это с лёгкостью, значит, я не нарушу ваши обычаи. Всё честно.
— Честно. Можешь убить меня не задумываясь. Но я стрелять не буду. Это глупая игра.
Девушка хмыкнула и тут же коротко застонала — боль в ранах она, и правда, чувствовала.
— Не я её выбирала. — Помолчав, она спросила: — Так зачем же ты пришла?
— Я хочу знать, кто вы такие.
Прозвучало банально, но ртаари не улыбнулась. Глядела на неё пристально, задумчиво. Как будто пыталась заглянуть в мысли. Не исключено, так и есть на самом деле.
— Ты пришла не за этим. Однако ты выбрала трудный путь. Уверенна, что хватит силы пройти его? Умереть сейчас будет гораздо легче и проще. Ты даже боль почувствовать не успеешь.
— Я не боюсь трудностей. Но если хочешь — убей. У вас есть полное право поступать с нами так, как мы поступили с вами.
— «Право»… Смешное слово. А желание убивать — самая страшная болезнь. Она выедает бессмертную сущность, оставляя пустую скорлупу-личину. Но ты ещё жива.
Девушка ступила шаг назад и… растаяла в воздухе, будто её и не было. Вслед за ней растаял залитый призрачным светом зал. Кэри стояла на верхней ступени лестницы, прижавшись спиной к отполированной до зеркального блеска стене небесного дворца. Небо над головой вновь заволокло тучами, и на щитке шлема оседала мелкая водяная пыль…
А через секунду тишина взорвалась криками, возгласами, командами, летевшими из наушников и внешних динамиков: «Купер! Купер, чёрт тебя побери! Купер, почему не отвечаешь?!» — «Второй взвод, держитесь правее!» — «Капитан, они засели в том доме, ниже по склону!» — «Эх, гранатомёт бы сюда…» — Основные силы полковника Байярда подошли вовремя, захватили ц’Аэр и… увязли в нём накрепко. Кошмар, сквозь который только что прошла Кэри, не закончился. Он выплеснулся из ирреальных внутренностей чце-ригхтоэ’ох наружу.
Эвелин смотрела на раскинувшийся перед ней склон и чувствовала, как холодеют руки, как ноги наливаются свинцом, а сердце колотится так громко, что заглушает голоса. На лестницах, на траве — всюду лежали трупы кхиров. Большей частью арт в недавно нарядных, а теперь забрызганных запёкшейся кровью, порванных и сожжённых юбках и блузах. Если бы не фильтры, дышать было бы невозможно от вони палёной шерсти и плоти. Неужели Байярд повторил ту же глупость, какую допустил бедняга Уотерс?! Попробовал запугать их смертью.
Подумалось вдруг, что никто из людей, пришедших в ц’Аэр, не вернётся сегодня на базу. Ароян говорил — в Кхарите три ртаари. Вполне достаточно, если учесть, что отряд Уотерса играючи перебила самая младшая из них. Медленно, осторожно, будто опасаясь, что мир вокруг дрогнет и начнёт изменяться как внутренности дворца, Эвелин пошла вниз по лестнице. Старалась не смотреть по сторонам, слишком жутким было зрелище. Но когда переступала тела, видеть всё равно приходилось.
Первого десантника она нашла чуть выше опушки леса. Боец лежал навзничь, перегораживая ступени. Из сталепластового панциря на груди торчало древко стрелы со светло-рыжим оперением. В это невозможно было поверить, но бронзовый наконечник пробил материал, превосходящий его прочностью в сотни раз, и застрял глубоко в грудной клетке, проткнув сердце. На лице человека застыло изумление. Немного дальше лежал второй. Ничком, скорчившись, вцепившись пальцами в мокрую густую траву. Этому стрела попала в голову, расколов прозрачный щиток. Законы физики перестали действовать в ц'Аэре. Разве такое возможно? Удивляться Кэри не могла, лишь констатировала факты. Когда-то она сказала Арояну, что война может вестись только сопоставимыми по силе противниками. Вот они и «сопоставились». Хозяйки Кхарита запросто уравновесили боевую мощь своих подданных с технологиями захватчиков. Только понимает ли это Байярд?
Уже понимал, судя по доносящимся из динамиков командам: «Гордон, обходи тот чёртов дом. Прорывайтесь левее, через лес». — «Сэр, у нас боекомплект на исходе!» — «Стреляйте прицельно, чёрт тебя дери! Высылаю флаер для прикрытия! Силка, ты меня слышишь? Веди машину к восточному склону. Прикроешь группу Гордона».
Перипетии боя оставались фоном, как будто Эвелин не имела к происходящему никакого отношения. Она не пыталась прятаться. Медленно шла по лестнице, бесстрастно рассматривая разматывающееся перед глазами полотно реальности. В лесу тел стало меньше, зато следы недавно прокатившегося боя были заметнее. Обожжённые, тлеющие под дождём стволы деревьев, срезанные лучами бластеров ветви на земле, стрелы, впившиеся в древесину, — её они пронзить насквозь не могли, не то, что бронекостюмы, — пылающие кострами хижины вокруг дома Джасжарахо. Сам дом тоже горел недавно — его верхний ярус был изуродован чёрными пятнами ожогов. Но этот пожар кхиры сумели загасить в самом начале. Трое из них и сейчас сновали вокруг, равнодушно перескакивая через два тела, лежащие у стены, — своего соплеменника и десантника.