Шакх и всё, что с ним связано. Какая судьба ожидает Ирис и Саши в мире людей? Диковинные мутанты, объекты лабораторных исследований? Нет, детям лучше остаться здесь. Лучше вообще не попадаться на глаза разведчикам. Хорошо, что Ароян ни разу не обмолвился об их существовании.
Тассит он тем более не сможет увезти с собой. Давид не представлял её в человеческом мире, заполненном переизбытком вещей. Удобных, практичных и… ненужных. Основное предназначение этого изобилия — компенсировать эмоциональную и духовную пустоту их обладателей. Нет, Тассит зачахнет там.
Получается, он должен расстаться со всеми, кто ему дорог, кого любит? Если пожелает вновь быть человеком… А что это означает, «быть человеком»?
Давид понял, почему он плакал во сне. Подсознательно он уже всё решил.
В этот раз имперцы прилетели ближе к полдню. Распорядок дня на корабле подчинялся стандартному времени, и не совпадал с суточным циклом Шакха. Давид почему-то ожидал, что Диллард сразу же вернётся к вчерашнему разговору. Наверное, ему хотелось ещё раз услышать аргументы, чтобы легче было расставить точки над «i». Но мысли командира занимало другое:
— Давид, я думаю, мы готовы к аудиенции у правительниц Кхарита. Благодаря вам мы знаем язык, обычаи, мифологию аборигенов. Три недели — время вполне достаточное для подготовительного периода. Пора приступать к обсуждению вопросов, одинаково важных и для людей, и для кхиров. Вопросов совместного сосуществования в Галактике и сотрудничества.
Ароян растерялся. За последние дни он начал привыкать к присутствию чужаков в доме. В общем-то, те вели себя сдержанно, если не считать некоторых эксцессов, наподобие дурацкого поджога хижины ачи. И вот люди снова пытаются форсировать события. А Хайса так ни разу и не объявилась, не сообщила, что собирается делать дальше.
— Свен, ртаари известят, когда будут готовы принять…
— А давайте их поторопим, — улыбнувшись, перебил его Диллард. — Поднимемся ко дворцу и попросим аудиенцию.
— Но… идти в чце-ригхтоэ’ох без приглашения нельзя.
— Очень жаль. Я надеялся, что вы будете нас сопровождать. Ну, нет так нет. Переводчики у нас теперь есть.
Диллард встал и направился к выходу. Ароян поспешно вскочил следом. Что-то следовало предпринять, но что, он ещё не придумал. Затараторил:
— Подождите! Раз вы настаиваете, я пойду с вами. Просто ртаари не позволяют навязывать им решения…
— Держава, которую я представляю, заслуживает внимания с их стороны, — в голосе командира прозвучал неприкрытый сарказм. — И уважения.
— Да, конечно…
Три недели Давид удерживал пришельцев от попыток пройти во дворец. Сегодня они вынуждали его уступить. В очередной раз уступить! Сначала нижний ярус дома Джасжарахо перекрыли силовым полем. Ладно, он принял их доводы: там хранилось имущество экспедиции, разведчики не хотели, чтобы в их отсутствие кто-то к нему прикасался. Потом они срезали растущие вокруг дома деревья, расширили нижнюю площадку, чтобы шлюпка могла приземляться прямо здесь. Каждый раз Давиду казалось, что её массивные лапы-опоры разрушат хрупкую деревянную стену строения. Почему-то он не доверял мастерству пилота — высокой белокожей брюнетке с тонкогубым лицом и визгливым, всегда язвительным голосом.
Он не доверял им всем. Снисходительно-неторопливому планетологу Вардеману, который в любом положении, даже сидя, умудрялся глядеть на Давида сверху вниз. Упрямому и недалёкому бортинженеру Гилдену, поступки которого пугали своей напористой грубостью. Даже парнишке Когану не доверял. Химик всегда старался быть вежливым и предупредительным, но вместе с тем казался каким-то ненадёжным.
Но хуже всего обстояло дело с командиром Диллардом и космобиологом Кэри. Возможно, из-за того, что для общения с ними не требовались электронные переводчики? Или потому, что эти двое были Арояну чем-то симпатичны? И противостоять их давлению оказывалось тяжелее всего.
Давид отлично понимал нетерпеливость Дилларда. Имя командира экспедиции, первой вступившей в контакт с нечеловеческим разумом, войдёт в историю, займёт место рядом с именем Донована, первооткрывателя планеты Остин, и этого… как там звали начальника первой межзвёздной экспедиции, организованной тогда ещё не Галактической Империей, а Консорциумом Свободных Корпораций? Почёт, слава, деньги, карьера… И всё это может не состояться из-за того, что правительницы убогого островного королевства не в силах оценить величие державы, раскинувшейся на десятки парсеков. Свен не мог терпеть бесконечно, он обязан был напомнить о своём присутствии на планете.
К небесному дворцу поднимались вчетвером: Ароян, Диллард, Вардеман и Коган. Разведчики шли торжественно, неторопливо, откровенно демонстрируя уверенность в своей силе и неуязвимости. Наверное, сейчас уместен был бы бравурный марш в качестве музыкального сопровождения. Но чце-ригхтоэ’ох встречал тишиной да нестерпимо-ярким блеском полированного золота.
Давид догадывался, что ожидает делегацию наверху. Естественно, стопроцентной уверенности не было — ход мысли ртаари понять невозможно. Но он не ошибся, порталы оказались наглухо замурованы. Вспомнилось, как сам был ошеломлён когда-то, обнаружив сплошные стены на месте недавних проёмов. С тем большим интересом он следил за реакцией спутников.
Разведчиков находка обескуражила. Они могли ожидать, что двери будут закрыты, но полного их отсутствия — нет. Все трое постояли с минуту, беспомощно крутя головами. Затем принялись скрупулёзно обследовать стены, шаг за шагом продвигаясь вокруг купола, выискивая малейшие швы.
— Давид, так где же вход? С какой стороны? — в голосе Диллард звенел металл.
— Входы есть со всех сторон света. Их восемь, по одному над каждой из лестниц.
— Это шутка? — Вардеман, который как раз стоял на верхней ступени, уставился на Давида.
— Нет. Ртаари откроют порталы, когда пожелают вас видеть. Я же предупреждал, они не любят, когда их пытаются принудить к чему-либо.
— При чём тут «откроют - не откроют»? Здесь нет никаких проёмов! Нечего открывать! — возмутился Коган.
— Давид, это уже не забавно, — поддержал его Диллард. — Если вы решили поразвлечься, то время и место выбрали неподходящие.
Они не хотели верить ему. Шли вокруг дворца, упрямо надеясь найти ворота. А когда круг замкнулся, командир вызвал шлюпку:
— Вонда, срочно ко мне. Да, с машиной. Обследуй верхнюю часть купола и башню. Меня интересует, где у этой штуки вход. Да, мы не нашли!
Сдержанность Дилларда дала трещину, он закричал в ответ на язвительное замечание пилота. И тут же опомнившись, отключил внешнюю связь. Дальнейших переговоров Ароян не слышал, просто наблюдал за спектаклем.
Космошлюпка вынырнула из рощи, прошла на бреющем вдоль склона. Взмыла свечой, не долетев до стоящих под стеной людей десяток метров. «Интересно, какой видится башня сверху?» — невольно подумал Давид. Снизу она казалась зависшей в струящихся волнах марева.
Маккейн сделала крутой вираж, как будто огибала что-то невидимое. Поднялась выше, пошла по кругу где-то на высоте тонкого золотого шпиля. Попробовала опуститься ниже, снова сделала крутой вираж.
Весь этот спектакль продолжался минут пятнадцать. Наконец шлюпка развернулась окончательно, ушла к лесу. Диллард хмуро уставился на Арояна:
— Вы уверены, что здесь были двери? Вы сами их видели?
— Да.
— Но не проходили сквозь них? — тут же уточнил Вардеман.
— Нет, не проходил.
Арояну самому понравилось, как ловко получилось соврать в этот раз. Он попытался поставить себя на место разведчиков, предугадать ход их мыслей, чтобы вранье невзначай не открылось.
— Давид, а как вы общаетесь с ртаари? — вопрос командира прозвучал мягко, но ощущалось в нём какое-то двойное дно.
— Она является, и мы разговариваем.
— То есть, она выходит из дворца? Из этих самых таинственных несуществующих дверей?