– Я знаю Дэна. С тех самых пор, как Эрси почему-то вообразила, что он мужчина ее грез, до меня доходили слухи о его многочисленных увлечениях. Во время поездки на юг я захотел выяснить все сам. Узнать правду.
– И вы, увидев нас вместе, пришли к выводу, что я блудница, совращающая агнца.
– По моим сведениям, Дэн не отличался разборчивостью в связях с женщинами, а я намеревался защитить простодушную, доверчивую Урсулу. Теперь я почти убедил себя, что вы ни в чем не виноваты.
Тэсс вызывающе вздернула подбородок.
– Какие силы небесные заставили вас передумать?
– Вполне земные – разговорчивый агент из бюро недвижимости, продавший вашему ухажеру квартиру. Или, может, мне следует сказать о промахе агента Дэну и его секретарше? – Голос Хедли выражал величайшее презрение. – Дело в том, что я знаю его секретаршу. Она замужем, и у нее двое детей.
Тэсс вспомнила, как при покупке мебели для новой квартиры она изображала секретаршу Верна и как расплачивалась по его кредитке, а он все время оставался в тени.
– Поэтому вы заподозрили, что Дэн устраивает именно для меня уютное гнездышко. Какое, однако, богатое воображение у известного ученого!
– И без всякого воображения понятна ваша прошлая, не столь бескорыстная связь с Верном. Вы не посмеете отрицать, что в довершение к уютной квартирке, расщедрившийся Дэн купил вам целый гардероб дорогой модной одежды?
– Она предназначалась не мне, а его сестре. Я только помогала выбирать наряды.
Губы Хедли искривила недоверчивая гримаса.
– Замечательно, только у Дэна нет сестры. Не думаю, что он просил вас выбрать туалеты для Урсулы.
У Тэсс возникло ощущение, будто ей вонзили в спину нож, она даже почувствовала физическую боль.
Господи! Неужели Дэн так жестоко воспользовался ее наивностью? Только бы Хедли не заметил, как она страдает!
– Вы что, наняли детективов, чтобы следить за нами? – с горечью спросила она.
– Что-то в этом роде – и, как оказалось, не зря.
– И какая вам от этого польза? Если о Верне ходит такая дурная слава, почему Урсула выходит за него?
Хедли взглянул на спутницу и хмыкнул.
– Как вы сами убедились, Дэн полон неотразимого обаяния. Я предупредил кузину, что она станет очередной жертвой любвеобильного Верна, но Эрси взрослая женщина и имеет право на ошибки. Моя задача – позаботиться о том, чтобы они не стали роковыми. Как большинство женщин, она, к сожалению, уверена, что женитьба изменит Дэна к лучшему и он остепенится.
Тэсс покоробил сарказм Хедли. Было ясно, что его самого никакая женитьба не заставила бы измениться. Самонадеянность неизлечима, подумала она.
– Бесспорно, вы не уверены в супружеском счастье Урсулы, – заметила Тэсс.
– Вы правы. Не уверен. Но Эрси может выходить за кого хочет, и я не позволю вмешиваться в ее личную жизнь ни вам, ни кому бы то ни было.
Тэсс отстегнула ремень.
– Вы все сказали? Мы уже приехали, так что прошу высадить меня у входа.
Вместо этого Хедли въехал на стоянку, не обращая внимания на табличку «Только для проживающих здесь», как он не обращает, видимо, внимания на все, что стоит на его пути, возмущенно подумала Тэсс.
– Я провожу вас до дверей.
– Не нужно. Сейчас совсем светло, и я большая девочка.
Хедли словно бы не расслышал ее ироничную реплику. Она вылезла из машины, прежде чем Хедли успел открыть ей дверцу. Не замечая своего спутника, она направилась к дому, слыша за собой его размеренные шаги. Подойдя к двери, Тэсс, как всегда, стала искать ключ, но, когда нашла, он был забран у нее из рук и вставлен в замочную скважину, после чего Хедли галантно распахнул перед хозяйкой дверь.
– Не хотите ли зайти? – с нарочитой иронией спросила Тэсс. Она не сомневалась, что если ему захочется, то он войдет и без приглашения.
А тот уже бесцеремонно прошагал в гостиную и разглядывал обстановку.
– Я бы не отказался от чашечки кофе, – обронил он, будто его здесь ждали, и уселся в кресло возле телефона. – Пока вы его готовите, я позвоню в аэропорт и закажу вам билет на обратный рейс в Джексонвилл.
Тэсс, собравшаяся варить кофе, застыла, широко раскрыв изумленные глаза. Она содрогалась от негодования и собственного бессилия перед наглостью Хедли, его уверенностью в праве распоряжаться чужими судьбами.
– Меня вымажут дегтем и обваляют в перьях перед тем, как выдворят из города?
Хедли попросту не замечал ее гнева.
– Мне нравится эта экзотика, мисс Уайл, – издевательски заметил он. – Несколько смущает деготь, особенно если измажет эти симпатичные, выгоревшие на солнце кудряшки, но вот перья… Что ж, пожалуй, это выглядело бы пикантно.