— Мило, но не потрясающе, — улыбнулась Рита.
— Ну, это и не «Титаник», — напомнил Мэтью. — И я не Ди Каприо.
— И слава богу, тонуть в ледяной воде мне что-то не хочется.
— Практично, — рассмеялся он. — Мне всегда казалось, что куча девчонок согласны на все, лишь бы оказаться в роли главной героини «Титаника».
— Я не девчонка. Да и в юности я не мечтала потопить возлюбленного среди айсбергов.
Мэтью улыбнулся и поцеловал ей ладонь.
— Надеюсь, твой полет на носу этой яхты не превратит ее в «Титаник».
— Не хотелось бы, но все равно вода здесь теплая и до берега недалеко.
Канны, знаменитый на весь мир город, где каждый год проходит кинофестиваль, всегда нравились Рите больше Ниццы. В них было свободнее, что ли, хотя и видно, что город этот для богатых. Раньше здесь располагалась рыбацкая деревня, но с тех пор от нее не осталось и следа. Город разросся, разбогател.
— Ги де Мопассан писал о Каннах: «Принцы, принцы, повсюду принцы», — вспомнил Мэтью. — Вижу, тут миллионеры запросто обедают в кафе.
— Узнал кого-то?
— Нет. Но такое ощущение, что сюда не пускают людей с состоянием меньше миллиона.
— У меня и тебя нет миллионов.
— Так мы здесь проездом, а не живем постоянно, и дома здесь ни у тебя, ни у меня нет. Хотя не скажу, что меня это расстраивает.
— Ты неприхотливый?
— Мне просто не нужны миллионы. Есть люди, которые рождены для больших денег, а я — нет. Моя жизнь меня вполне устраивает, хотя и не скажу, что к большему я не стремлюсь. Может, открою в Лондоне еще парочку кафе, но вряд ли стану владельцем громадной сети и буду прикуривать от стодолларовых купюр.
— Может, оно и к лучшему. Но ты прав. Миллионером может оказаться любой.
— Например, вон тот толстяк за столиком.
— Или дама, которая выгуливает йоркширского терьера.
— Или вон тот молодой человек в малиновой футболке.
Они прошлись по бульвару Круазетт и решили пообедать в одном из местных ресторанов. Рита немедленно уткнулась в меню.
— Если ты здесь первый раз, то стоит попробовать местные блюда, не пожалеешь.
— Порекомендуй что-нибудь.
— Из салатов возьми месклан. Он из одуванчиков, цикория и других провансальских трав.
— Я похож на кролика? — Мэтью забавно подвигал носом, изображая длинноухого. — Ладно.
— Из горячего рекомендую пье-э-паке.
— Звучит подозрительно.
— Это фаршированная нога ягненка и фаршированный овечий желудок в белом вине.
— И правда подозрительно!
— Зато очень вкусно!
В Каннах они бродили почти до вечера, пока Мэтью не сознался, что почти падает с ног. Пришлось искать такси — впрочем, недостатка в средствах передвижения тут не было. Машину удалось поймать практически мгновенно, цену водитель назвал адекватную, так что через полчаса они резво катили по шоссе в сторону Антиба. Водитель, представившийся Мишелем и говоривший с сильным провансальским акцентом, выжимал из своей машины все возможное и даже немного больше. Рита не обращала внимания на рискованные маневры, но Мэтью периодически бледнел и с трудом воздерживался от комментариев, когда Мишель, насвистывая песенку, лихо крутил руль, закладывая очередной вираж. Наверное, это было чудом, но до Антиба они доехали в целости и сохранности.
Мэтью помог Рите выйти из машины и проводил тяжелым взглядом автомобиль, который во мгновение ока превратился в облачко пыли.
— Камикадзе, — сдержанно прокомментировал он стиль вождения Мишеля.
— О, это еще не худший вариант, — взяла его под руку Рита.
— Что, бывает еще хуже?
— Если машина получше. Тогда они воображают себя участниками «Формулы-1» и гоняют, вообще по сторонам не глядя. Впрочем, все привыкли, дороги здесь отличные. Гораздо опасней, если за рулем не таксист, а изрядно выпивший сынок миллионера, который на знаки из своего кабриолета не смотрит.
На этой оптимистической ноте они добрались до дома. Ужин ожидал их в холодильнике, но они еще были сыты, поэтому предпочли отправиться прямиком в спальню, предпочтя на этот раз Ритину.
9
Утром Рита проснулась первой и осторожно выбралась из-под одеяла, стараясь не потревожить Мэтью. Он спал как младенец, и она задержалась на минуту, восхищенно рассматривая его в утреннем свете, пробивавшемся из-за неплотно задернутых занавесок. Все-таки какое это чудо — мужчина! Вроде ничего особенного, тело не слишком изящное, тут женщины впереди, но как приятно его касаться, ощущать, что имеешь над ним власть. Рита осторожно провела кончиками пальцев по груди Мэтью — он вздохнул, но не проснулся. Как странно. Она знает его совсем недолго, но кажется, что он был всегда. Вернее, Рита не представляла, как же она раньше была без него.