— Слушаю и повинуюсь! — отвечал индус обычной своей поговоркой, которая не мешала ему, однако, быть иногда непослушным. Он был понятливый мальчик и, усвоив приказание Жерара, исполнил то, что ему было предписано. Наполнив наполовину чарку, он сидел почти три четверти часа около бледного Анри, терпеливо выжидая, когда он проснется. Анри проговорил во сне несколько неясных слов. Джальди ловко выбрал момент, приподнял голову спящего и поднес стакан к его губам.
— К вашим услугам, сагиб! Извольте!
Анри показалось, что он действительно сам потребовал это лекарство, проглотил его и снова заснул.
— Сагиб выпил! — доложил Джальди.
— Прекрасно. Ты молодец, Джальди. Ну, как теперь выглядит мой брат, лучше? — спросил Жерар немного погодя.
— Сагиб очень хорошо выглядит, — торжественно заявил Джальди, — теперь он уже не так бледен!
— Хорошо, хорошо. Смотри за ним. Когда он проснется, можешь отдохнуть и ты!
Они находились почти на той же широте, где были, когда их застал ураган. Анри открыл глаза и увидел, что маленький индус сидит около него. Жерар, наклонившись над диском, держится все того же направления, какое придал аэроплану Анри, когда ложился спать.
— Теперь наверно пять часов, — сказал Анри, взглянув на небо, — а мне кажется, что я проспал всего каких-нибудь четверть часа. Однако я совсем бодр!
— Ура! — отвечал Жерар. — Советую тебе хорошенько пообедать, и, ты увидишь, усталости как не бывало!
— Зато ты, я думаю, устал, — продолжал старший брат, спешно закусывая, чтобы поскорее сменить брата. — На какой высоте находимся мы?
— Мы летели быстро, и, пожалуй, миновали сорок третью параллель, на которой находились в момент, когда пришлось повернуть обратно. Теперь все спокойно. Но земли нигде не видно. С тех пор, как пустились в путь, я не видел ни одного островка!
— Может быть, сегодня вечером нам посчастливится! — возразил Анри, становясь у мотора.
— Да и что за беда в том? — спросил его брат. — Ведь мы знаем, что скоро должны достигнуть Цейлона. А до тех пор запасов хватит. Вот только вода вся выпита, к сожалению. — Он потряс бочонок, который при отъезде был наполнен водой. — Ни капли воды! Жаль, мне как раз страшно хочется пить!
— А мне хочется спуститься на землю по другой причине, — сказал озабоченно Анри. — Я замечаю в машине небольшое отклонение. О, ничего серьезного, но в таком деле нужно быть страшно осторожным; ведь машина эта — совершенно новое изобретение. Признаюсь, я очень был бы рад возможности остановиться!
— Уж не по моей ли вине это произошло?
— Нисколько! Это неизбежный результат трения. Подумай о неслыханной затрате двигательной силы в течение тридцати с лишним часов. Я предвидел, что , это может случиться, и у меня есть все необходимое для починки. Но заменить стершуюся часть новой можно только при полной неподвижности машины, при полете это немыслимо!
— Я не сомневаюсь, что ты решишь эту задачу со временем!
— А теперь будем внимательно следить, не виднеется ли где-нибудь земля. Я буду наблюдать!
— А разве ты не хочешь тоже хоть немного отдохнуть?
— Потом, потом. Теперь я вовсе не хочу спать!
На самом деле его так и клонило ко сну. Жерар поборол свою сонливость, вооружился морской подзорной трубой и, сев на корме, напряженно всматривался в обширное пространство вод. Вдруг он радостно закричал:
— Земля! Земля!
— Где? — спросил Анри, схватывая подзорную трубу. — Я ничего не вижу!
— Не с этой стороны! На юго-востоке. Мы, не заметив, пролетели мимо. Она была скрыта в тумане. Но вот облако рассеялось, и ты можешь ее различить очень ясно. Это совсем маленький зеленеющий островок. Повороти назад, Анри! Я не ошибаюсь. У меня ведь хорошие глаза. Повороти, и мы через десять минут достигнем острова!
Анри не возражал более. Он, отложив, подзорную трубу, повернул рукоятку; аэроплан описал полукруг и полетел обратно. Скоро Анри увидел простым глазом то, что десять минут тому назад брат разглядел в подзорную трубу, — зеленый, залитый солнечным светом островок среди синего моря.
— Положительно нам везет! — кричал Жерар со своего наблюдательного поста. — Отсюда мне этот островок кажется маленьким Эдемом. Вот ивы купают в водах свою серебристую листву. Тополи возвышаются горделивыми пирамидами над зеленою чащею. Найдем ли мы только подходящую площадку, чтобы опуститься? Никогда ни топор, ни коса не касались этой богатой растительности, которая кажется непроницаемой. Точно гнездо дрозда! Неужели нам придется сесть на верхушку дерева? Вот было бы оригинально! Впрочем, для эпиорниса это должно быть делом привычным!
Они были как раз над островом. Анри замедлил ход машины, и они уже два раза облетели вокруг острова, а Жерар все еще не мог найти в густой зелени хоть малейшую поляну.
— Ну, так и есть! — сказал он, когда аэроплан уже в третий раз начинал кружиться над островом. — Не видно ни пяди земли. Придется сесть на ветку, как настоящей птице, или искать другой остров!
— Ни за что! — решительно возразил Анри. — Машина не может продолжать работать даже десяти минут, не подвергая нас опасности. Выбериместо, и мы спустимся. Я буду ждать сигнала!
— Можно! — сказал Жерар. — Я вижу исполинское дерево, простирающее свои ветви во все стороны. Это, должно быть, баобаб. Я узнаю его по широким листьям. Рискнем! Левее! Еще немного… Довольно. Теперь подадимся метров на десять вперед. Прекрасно. Теперь спускайся. Кажется, мы найдем достаточную точку опоры. Затем предстоит еще задача: как слезть с этого насеста?
— Сначала только бы сесть на него!
«Эпиорнис» тихо опускался, как парашют, и без резкого толчка упал на широко раскинувшуюся листву огромного дерева.
ГЛАВА XVII. Старый бонза Джальди
«Лазурный гигант» опустился на вершину дерева, как будто бы делал это всю свою жизнь. Ветви чуть поколебались под его тяжестью. Он очутился на вершине баобаба, как в гнезде. Переплетенные ветви, казалось, только и ждали его прибытия.
— Великолепно! — воскликнул Жерар, боязливо наблюдавший за малейшим движением аэроплана. — А теперь привяжем нашу птицу, чтобы она не улетела без нашего ведома, и ты можешь на досуге заняться починкой!
— Да, я не стану терять времени! — отвечал Анри. Зацепились якорем за ветви и крепко привязали машину.
— Пока ты тут работаешь, — сказал Жерар, — я пойду, осмотрю местность. Может быть, разыщу пресной воды, чтобы наполнить наш бочонок, не то нам потом придется плохо!
— О, сагиб, возьми меня с собой! — взмолился Джальди.
— Нет, — решительно отказал Жерар. — Может быть, чаща — непроницаема. Ты не вынесешь долгой ходьбы. Кроме того, ты должен остаться здесь, чтобы указать мне место, где мы остановились. Иначе как же я его найду? Вот тебе колокольчик, звони каждые пять минут, это и будет сигналом. Видишь, ты необходим здесь!
— А главное, без шалостей, и будь послушен! — строго сказал Анри. — Я буду работать, а ты оставайся там, куда тебя поставит сагиб Жерар, и исполняй его приказания!
— Слушаю и повинуюсь! — отвечал Джальди, принимая колокольчик.
Колокольчик этот остался после крушения на «Соме» и Жерар, разыскав его случайно в своем багаже, быстро придумал ему употребление.
Определив место маленькому часовому, Жерар попробовал слезть с дерева. Он сидел верхом на ветви.
— Ух! Это не очень-то легко. Ветви переплелись между собой, как змеи. Ну, нечего делать, придется, может быть, получить несколько царапин. Смелее! Ай! Моя бедная голова! Гоп! Вот так!..
Продравшись сквозь листву, протискиваясь и ногами, и руками, Жерару удалось выбраться из ветвей дерева, переплетенных еще лианами, которые обвили ствол непроницаемой завесой за сто метров вышины. Он очутился на мягком, как бархат, ковре из мха.
Всюду росли исполинские деревья. Их корни ползли по земле, как чудовищные змеи. Густой мрак, абсолютная тишина царили в этом девственном лесу. Должно быть, на острове не было птиц или они не пели в это время года, но ни малейший крик или щебетание не нарушали молчания. В удушливом воздухе пахло смолою и еще каким-то сильным ароматом. Защищаясь, сколько возможно, от шипов остролистных и стреловидных растений, заграждавших путь, Жерар отважно проник в чащу, убежденный, что среди такого обилия растительности непременно должен быть источник.