Но я не успел перехватить дракона в процессе обмена, лишь поймать сбегающих лекарей, собирающих вещи, все самое ценное, переправляя младших последователей по тайным тропам. Увидев меня, глава Лотоса потерял цвет лица, став почти прозрачным, подобно неупокоенному призраку. Он рухнул на колени и хаотично стал искать оправдание своим действиям. Говорил:
— Тен-сяньшень, молю… — падая мне в ноги попросил лекарь, — я сделаю что угодно, лишь бы вы были милостивы…
— Милостив?! — злость клокотала в груди, желая вырваться наружу.
Сущность жгла кончики пальцев, предвкушая бойню и реки крови, шелестели перья. Демонический облик постепенно пробивался, крылья сменили пушистые и мягкие перья на лезвия, несущие смерть, хвост скинул кисточку, оставив ядовитое жало, а метаясь из стороны в сторону, распространял яд вокруг. Лекарь вдыхал отравленный воздух, ускоряя и приближая свою неминуемую смерть.
— Прошу вас, Тен-сяньшень… — плакал уже кровавыми слезами глава секты Лотоса, — мои ученики…кха-кха… мои мастера… кха-кха, они… ни при чем… — злость поглотила меня с головой.
Сущность была полностью выпущена, крылья, перьями-лезвиями касались земли, оставляя глубокие порезы, а каждый мой вдох и выдох нес с собой дополнительную порцию отравы в окружающий целителя кислород, сжигая его, заменяя на смертельный яд. Склонившись над целителем, приставив крыло к горлу, вдыхая запах крови, бегущей по коже, наблюдал за спускающейся по шее струйкой, ощущая смерть, стоящую за его спиной.
— Никогда, слыш-ш-ш-шишь, никогда, не моли милости у демона, которого предал и обманул!
По лицу целителя текли кровавые слезы, из носа, ушей и рта бежала концентрированная, ядовитая кровь, а в воздухе уже витал запах кровавого пепла. От радующих душу моментов мести и смерти, дрожала под ногами тень, шептали фамильяры, готовые вырваться по моему зову.
Но я сменил крылья с боевых, несущих смерть от сотен лезвий, на ядовитые перьевые, от соприкосновения с которыми, все живое распыляется в алый, цвета крови пепел. Отпуская перья, желая неописуемых мучений и гниения в Бездонной Бездне, я покинул секту «Снежный Лотос», оставляя после себя лишь окрашенные алым пеплом останки целителей и их обители.
Примечания:
*гэ/гэгэ — обращение к брату
2 глава «Узник»
Отступление
Клан Нефритовых Драконов. Раннее утро.
Тьма ночного неба только-только окрасилась нежно-розовыми, пурпурно-голубыми и бело-оранжевыми тонами и оттенками, сменяя непроглядную синеву ночного полотна небес, с мелькающими, словно серебро звездами, указывающими путь странникам и Луну, которой поклоняются и почитают наравне с Солнцем.
Тишина. Ни единого звука, лишь птицы, оглашающие конец ночи, кое-где, едва слышно распеваются, заливаясь трелью и переливами, зовущими утреннее светило. И сонную тишину, захватившую клановый город драконов, спящих мирным сном, нарушает громогласный голос стражей, стоящих на воротах:
— Вторжение! — возглас стражи сопровождается чередой взрывов и криков стражей, подвергшихся нападению. Периметр окрестных и прилегающих земель Нефритового клана, укрепленных заклинаниями — надежно заперт и защищен. Барьеры же не дают возможности проникнуть постороннему без специального артефакта — таблички с гравировкой. Помимо этого, приглашение должно нести отпечаток ауры приглашающего, так было всегда, но не сегодня.
Именно сегодня, в этот день, час и минуту, под личиной желанного гостя клана, главы секты «Небесных Облаков» с его личным пропуском и отпечатком ауры главы Нефритового клана, проник тот, кто искал узника на протяжении нескольких десятков лет, как и способа, проникнуть на земли драконов без боя и препятствий, вырвав друга из лап «радушных» родственничков. И он нашел. Как место пленения брата по оружию и секте, так и способ, которым незамедлительно воспользовался.
И как же удачно сложились обстоятельства. Ведь именно в этот день визита Тен Гуна в родовое поместье брата, в стенах клана будут гостить и те, кто лишил дракона пути совершенствования, покарав его руками младшей сестры, на чувствах которой сыграли и ими воспользовались. Девушка, чью жизнь отдали во имя справедливости, и Кары Небесной, была обманута и запутана старыми маразматиками, оговорившими Шень Луна, назвав того главным последователем Бездонной Бездны. И чтобы стереть позор семьи, искупить вину перед предками за брата, а заодно показать свое превосходство в мастерстве стиля «Нефритовый Шторм», она пожертвовала собой, став проводником Кары.