Вниманию уже прибывших и только прибывающих гостей, предстал молодой мужчина, облаченный в траурные белые одеяния с легкой, едва заметной глазу вышивкой распустившихся цветков сливы, разбросанных по верхней накидке. Из-за мьянши на лице, были видны лишь подобные каплям янтаря глаза главы Шин, смотрящие на всех прибывших приветливо. Гости были уверены, что на губах главы Шин такая же, как и взгляд улыбка. Но там лишь оскал, очерченный бледными полосками шрамов.
— Достопочтенный Чень Синь! — вновь прогремел голос, оглашающий новоприбывшего главу светлого содружества, сопровождаемого старшим наставником и первым учеником учения Грозного Меча.
Чень-сяньжень, к своим годам достигший лишь облачного уровня совершенствования, как близкий друг секты Сливовый Цвет, расположился по правую руку от главы Шин. С приветливой улыбкой, соединяя руки в жесте: ладонь правой опуская на тыльную сторону левой и чуть склоняясь вперед, благодарит за приглашение и прием, организованный Шень-сяньшенем.
— Благодарю облачного Чень Синя за визит в секту Сливовый Цвет, — повторяет учтивый жест глава клана, смотря янтарным взглядом на преклонного возраста мужчину, с едва заметной паутинкой морщин вокруг глаз и белую, спускающуюся до середины груди бороду.
Облачен глава Чень в одеяния глубокого синего цвета, с широкими, спускающимися до самых колен рукавами, украшенных клановыми вышивками бушующих волн и плещущихся в брызгах морской пены рыб, чешуйки которых переливаются золотыми бликами на шелковой ткани парадного одеяния. Белые, как первый снег волосы, заплетенные особым, клановым способом: тугими косами по бокам, собирающими основную длину в ракушку, увенчанную серебряной короной правящего чина.
Мастер Чень, несмотря на свой почтенный возраст, уверенно держит в руках мощный двуручный меч. Культивация его по-прежнему была на достойном главы учения уровне. Мало кто из глав светлых сект и учений, находящихся в его возрасте, может похвастаться тем же уровнем и силой, с которой глава Чень сжимает рукоять меча. Глава Шин был уверен, реши Чень Синь с кем-то скрестить мечи, то или одержит бой, выйдя победителем, или проиграет, но достойно, сражаясь до последней капли внутренней энергии.
Что не скажешь о старшем наставнике и первом ученике. Того самого огня, кипящего магмой вулкана в крови и желания сражаться до последнего вздоха, и не важно, твоего или врага, у них нет. Даже по глазам видно, что в этой жизни, ничего кроме легкой наживы и приписанных заслуг, совершенных старшим, им ничего не надо. Льющееся рекой вино, вкусная еда и красивые девушки, говорящие только о них, и смотрящие исключительно в их сторону и никуда больше.
— Хм, — вот и все, что услышали от главы Шин ученик и наставник, когда так же учтиво поклонились, почтительно сложив руки в приветливом жесте. Хотели было возмутиться, оскорбиться, но распорядитель приема вновь назвал прибывшего гостя, почтившего визитом стены поместья.
— Облачный Ри Чу! — имя облачного мастера, известного на все Троецарствие выдающими заслугами и техниками гибкого клинка, заставило сердца юных дев задрожать в танце лунных бликов в отражении безупречной глади прозрачной воды.
Каплями утренней росы и ароматом спелых персиков наполнилось дыхание девушек, не способных оторвать взгляд от статного и величественного мужчины, вышагивающего словно небожитель. Глава Ри, в отличие от главы Чень был без сопровождения, оставив старшего наставника и первого ученика в секте.
От каждого его шага в сторону выделенного ему стола, развивались длинные, черные волосы, ничем не заделанные, а падающие на карие глаза длинными, непослушными прядями. Широкие рукава его походного одеяния, насыщенного алого цвета, завязаны простой бечевкой, нижняя белая рубашка помята, в чем-то испачкана. На черных кожаных сапогах комья грязи и пучки травы. И лишь верный меч с гибким лезвием аккуратно убран в ножны, начищенные до блеска.
— Приветствую главу Шин Лина, — рухнул на мягкую подушку Ри-сяньшень, тут же опрокидывая стопку сладкого вина, — мг! Вкусно! — раздалось на весь банкетный зал.
Поведением и манерами главы Ри были недовольны старшие главы сект. Осуждая и поучая нынешнюю молодежь, почтенный Чень Синь смотрел на облачного главу наставническим взглядом, советуя ему быть сдержаннее и воспитаннее, как и завещал покойный глава и наставник, основавший учение Рассветного Пика. Молодое поколение напротив поддержали и вторили поступкам Ри-сяньшеня, поднимали чарки за здоровье и долголетие. Осуждающих взглядов Ри Чу не замечал, упреков и нравоучений не слышал, продолжая опустошать поставленный перед ним графин вина, отвечая любезностью на пожелания.