– Могу себе представить. – Мама усмехнулась. – Ладно, поищу, но предупреждаю: если я увижу крысу, то завизжу! Уж извините. – Она взбила подушку и вышла из комнаты, вздыхая: – Собаки, крысы… кто следующий – крокодил?
Билли рвался продолжить поиски Босха, но Чарли его отговорил.
– А ну как бабушка Бон что-нибудь заподозрит? – испуганным шепотом предположил он.
Ах, посоветоваться бы с дядей! На него ведь всегда можно положиться в трудную минуту, но… дядя лежит пластом, седой, полумертвый, от него даже не добьешься, что случилось. И придет ли он в себя вообще – еще неизвестно.
– Твой дядя ведь умеет взрывать лампочки? – спросил Билли.
– Не совсем. Он… вроде как управляет электричеством, – попытался растолковать Чарли. – Стоит ему посмотреть на лампочку, что-то происходит, и она взрывается. Поэтому он выходит из дому только по ночам. Чтобы никто не увидел, как проявляются его… способности.
– Слушай, а ведь у него в комнате горела лампочка, – заметил Билли.
– Да?! – Чарли вскочил. Надо же, а он и внимания на это не обратил. Нужно срочно проверить!
И точно, в дядиной комнате горел свет – яркая лампа над письменным столом.
– Все прошло, Чарли, – раздался слабый голос с кровати.
Дядя Патон смотрел на лампочку широко раскрытыми глазами, и на лице у него был ужас.
– Дядя, вы пришли в себя! – возликовал Чарли.
– Если это можно так назвать, – с трудом выдавил дядя. – Все, он со мной разделался. Выжал из меня все до капли. Он невообразимо силен. Я и помыслить такого не мог.
– Кто – он? – насторожился Чарли. Дядя опустил веки.
– Гризелда нарочно зажгла свет, чтобы меня испытать. Хотела убедиться, что я потерял свои способности. Что ж – так оно и есть.
– Но кто вас так отделал, дядя?
Дядя Патон попытался покачать седой головой.
– Я полагал, будто он давно умер. Но нет, он никогда не умрет.
– Да кто же, кто?! – заклинал Чарли.
– Не могу назвать его имя. Может, завтра… – И дядя Патон отвернулся лицом к стене.
Расспрашивать его дальше было бы жестоко и бессмысленно. Чарли направился к двери, но взгляд его упал на закопченную волшебную палочку, и мальчик, осененный внезапной идеей, прихватил ее с собой.
Билли сидел на кровати в комнате у Чарли – воплощенное отчаяние.
– Не переживай из-за Босха, – подбодрил приятеля Чарли. – Он умница, он друга не бросит. Вот давай поспорим, он скоро объявится. На что хочешь поспорим, а?
Оказывается, Билли даже не слушал. Он впился потрясенным взглядом в волшебную палочку. Чарли проследил его взгляд и ахнул. Палочка зашевелилась в руке у мальчика и начала преображаться на глазах: копоть исчезала, из-под нее проступала белизна – гладкая, как шелк, и теплая, точно солнечный луч. Вот сверкнул серебряный наконечник, и вместо горелого прутика перед Чарли вновь была волшебная палочка – целая и невредимая.
– Как это у тебя получилось? – выдохнул Билли.
– Не знаю, – удивленно пожал плечами Чарли. Он сел рядом с альбиносом и повертел палочку так и сяк.
– Это же волшебная палочка, верно? Смотри, взяла и сама починилась! Она чья, твоего дяди?
– Нет, – тщательно взвешивая слова, ответил Чарли, – я ее позаимствовал у… у одного человека, а он украл еще кое у кого.
– Она ведет себя как живая. Словно хочет принадлежать только тебе, – сказал Билли.
– Это невозможно, я же не волшебник и не чародей, – возразил Чарли.
– Но ты же одаренный, как и я, а это уже немало.
– Ну, не совсем как ты, – пробормотал Чарли, потом вытащил из-под кровати небольшую картину в старинной раме. На ней был изображен седовласый бородатый старик в черной хламиде, который, стоя посреди комнаты, озаренной свечами в высоких канделябрах, мелом чертил на каменном полу, испещренном непонятными знаками, звезду-пентаграмму.
– А-а, помню, как же, ты приносил эту картинку в школу в том полугодии, – протянул Билли, но в подробности вдаваться не стал.
– Точно. Старика зовут Скорпио, и он – чародей. Вот у него я и… кхм… украл палочку.
Билли разинул рот. Глаза у альбиноса опять стали такие круглые, что он сделался похож на очкастого красноглазого совенка.
– Как? – От изумления Билли даже осип.
– А вот так. Я проник в картину – раньше никогда не пробовал, только голоса с картин и фото слышал. – Заметив, что в глазах чародея мелькнул зловещий блеск, Чарли поспешно перевернул картину изображением вниз. – Тьфу! Мне нельзя на него засматриваться, а то опять утащит меня внутрь.
Билли слушал как завороженный, потом протер очки и спросил:
– Как же ты выбрался?
– Честно говоря, это было не так-то просто. Хорошо еще, что Лизандр мне помог.
Чарли помедлил. Он никак не мог понять, стоит ли полностью доверять альбиносу. Как-никак, в прошлый раз, когда он приносил картину с чародеем в школу, Билли с подачи теток пытался науськать Чарли, чтобы тот заинтересовался кинжалом, лежавшим на столе у Скорпио, рядом с палочкой. И было это не так уж давно. Чарли вздохнул и решил рискнуть:
– Понимаешь, Билли, в чем штука… Я, наверно, попробую забраться к чародею еще разок. Он ведь очень могущественный, и у него в берлоге столько разных разностей, ну, магических, – видел? Травы там, гусиные перья, всякое такое.
– И кинжал, – не утерпел Билли. – Я заметил.
Чарли развернул к нему картину лицевой стороной – так, чтобы самому прежде времени не глядеть.
– Что ты там еще видишь?
– Куча склянок с разноцветными жидкостями, здоровенные свечи, на стене и на полу какие-то мудреные закорючки, – перечислял Билли. – Ой, а из кармана у него выглядывает мышь! На столе полно всякой всячины.
– Вдруг у Скорпио найдется лекарство для дяди Патона? – предположил Чарли. – Если я верну ему палочку, может, он взамен даст мне что-нибудь – микстуру или там трав каких. И еще его можно спросить насчет Рики – раз Скорпио чародей, может, он знает средство от невидимости?
– Можно-то можно, только Лизандра тут нет, – заколебался Билли. – А если ты там застрянешь и тебе будет не выбраться?
– Вот ты мне и пригодишься. Все, что от тебя требуется, – просто держать меня за руку, понял? И если я начну делать что-то не то и вообще вести себя странно, дерни меня за руку. Я же не на самом деле забираюсь в картины, я это делаю мысленно. Но он видит меня оттуда и может заметить палочку. Так глубоко, как в прошлый раз, я не полезу. Просто… вроде как постою на пороге и попробую с ним потолковать.
Чарли прислонил картину к ночнику у кровати, потом встал и взял в правую руку палочку, а левую протянул Билли. Тот соскочил с постели и вцепился в руку Чарли.
– Готов?
– Готов!
Чарли стал пристально смотреть на чародея. Не прошло и минуты, как Скорпио заметил его.
– А-а, вернулся, отрок, – нараспев произнес он надтреснутым старческим голосом.
Мальчик ощутил, что какая-то сила властно тянет его вперед, – он точно заскользил в белом тумане, не видя ничего, кроме костистого лица Скорпио прямо перед собой. Желтые ястребиные глаза чародея гипнотизировали, и Чарли поспешно отвел взгляд. В ноздри ему ударил пряный запах курящихся трав, и от дыма Чарли чихнул.
– Прекрати! – велел чародей.
– А-а-апчхи! Извините, я не нарочно, – отозвался Чарли, поспешно осматривая келью Скорпио, особенно стол.
– Чего тебе надобно на сей раз, воришка? – недовольно спросил чародей.
– Я пришел, чтобы вернуть вам волшебную палочку, – сказал Чарли. – И еще хотел узнать…
– Что? – Скорпио уставился на палочку. – Забери ее. Забери прочь! – глухо приказал он.
– Но я думал, она вам нужна! – удивился Чарли. – Вы так рассердились, когда я ее унес. Вот я и хочу ее вернуть – точнее, обменять… ну, в общем, мне нужен совет, а вы столько знаете про магию и всякие волшебные штуки. Я решил, а вдруг вы мне посоветуете что-нибудь дельное?
– Палочка сия не моя, теперь я вижу. – Скорпио по-прежнему был не в силах отвести глаза от «не своей» волшебной палочки. – Что ж, да будет так. Она твоя с самого начала, отрок.